Увидел ее, сошедшей со ступеней нашего особняка. Мне оставалось еще пройти более двух сотен шагов, но уже развеялись последние сомнения – это была Даша. В левой руке она держала дорожную корзину, в правой чемодан. Неужели мама не вняла моим словам и решила ее выгнать?! В дальнем конце улицы показался эрмимобиль. Опасаясь, что она сразу уедет на нем, я ускорил шаг, потом побежал.

- Ваше сиятельство… - увидев меня Даша опустила на землю чемодан и покраснела.

- Даша! – я взял ее дрожащую ладонь. – Что случилось? Мама уволила?

- Нет… - она покосилась на дверь нашего дома. – Она отправляет меня в «Чайную Розу».

«Чайной Розой» называлось наше поместье на Кипре, и я облегченно вздохнул. Что ж, со стороны моей мамы это было соломоновым решением. В любой другой ситуации служанка могла бы счесть это удачным, очень желанным повышением.

- Слава богам! Так радуйся, Даш! Она тебя сильно ругала? – я достал пачку «Никольский», закурил и подал знак извозчику подъехавшего эрмика ждать.

- Ну… да, - она кивнула, отведя взгляд. – Сильно. Так стыдно. Я плакала, хотела просто все бросить и сбежать. Потом маменька смягчилась.

- «Чайная Роза» - хорошее место, там красивый сад и рядом море. Работы совсем немного, если не приезжает кто-то из важных гостей, - попытался я ее взбодрить.

- Я работы не боюсь. Мне очень больно. Потому… - она отвернулась.

- Почему? – я снова взял ее за руку, заметив, что за нами кто-то наблюдает в окно.

- Потому… - она украдкой глянула на меня и договорила: - Потому, что там не будет вас, Александр Петрович.

- А я приеду, - заверил я, выпустив облачко дыма. - Как у меня будет свободное время, так приеду. Может перед поступлением в Академию. Кстати, - я достал бумажник и отсчитал двести рублей. – Вот, возьми. Тебе там пригодятся.

- Александр Петрович! – она замера с открытым ртом, на глаза навернулись слезы. – Я не возьму! Я не такая, Александр Петрович!

- Я приказываю! – настоял я. – Не забыла, кто я?

- Да, ваше сиятельство. Пожалуйста, простите… - она осторожно прикоснулась к деньгам. – У меня билет на дирижабль. В двадцать десять отправляется. Как жаль… Вы себе не представляете, как мне не хочется улетать отсюда.

Вот теперь она заплакала всерьез, вздрагивая, громко шмыгая носом. Я обнял ее, помог погрузить чемодан и, уже сажая в машину, поцеловал.

Когда я зашел в дом, то сразу увидел маму. Первое, что она сказала:

- Я ее не уволила! Тебя приходится слушать.

- Спасибо, мам, - я чмокнул ее в щеку. - Ты поступила очень мудро. Только не нужно было Дашу так сильно ругать. Она не виновата.

- Ну да конечно! Она святая! Старше тебя на много лет, и она не виновата! Не виновата, что просыпается в одной постели с моим сыном! В постели графа, между прочим! – возмутилась Елена Викторовна. – А ты еще стоял сейчас, курил возле нее – я все видела.

- Ах, да. Тебе маленький подарок, - я открыл сумку и достал коробочку «Госпожа Аллои». – Прошу.

Мама явно хотела сейчас топнуть ножкой. Я же вложил сигареты ей в карман и пошел к лестнице. Предстоял насыщенный делами вечер: хотя бы пара часов плотной физической тренировки в подвале. Затем медитативные упражнения по укреплению тела. После ужина час школьных занятий. Магическая практика – тоже хотя бы час-полтора. И что важно: уже в ближайшие дни мне может потребоваться хорошая магическая защита. Я решил остановиться на заготовке «Лепестки Виолы». Шаблон проверенный, эффективный, но для верности лучше пересобрать его заново. Ах, да, еще имелся купленный сегодня эйхос. Его тоже нужно настроить, подключить к сети, иначе Айлин обидится.