Тонна усилий на то, чтобы стать прежней собой. Без ощущения грузиков, привязанных к сердцу.

– Тук-тук, – запоздало произносит Виталик, ворвавшись в мою спальню. – А чё ты тут прячешься?

– Что, – поправляю его на автомате. – Но лучше – почему.

– Зануда. Варь, а у меня тренировка сегодня…

– Не отведу.

Брат стонет, падая на мою кровать. Ворочается, пинками пытаясь подвинуть меня. Смотрит несчастно.

– Ты меня разлюбила, – хмурит личико. – Ты меня не водишь на тренировки. Не проводишь со мной время.

– Виталик, я занята. И… Сейчас не лучший момент куда-то выходить. У меня свадьба скоро, помнишь? Нужно готовиться.

– Ты не готовишься. Ты смотришь в полоток и страдаешь.

– Хочешь со мной?

Я всё-таки двигаюсь, уступая место брату. Он переворачивается на спину, тоже начинает изучать трещинки на потолке. Молчим.

Уверена, что брат обдумывает, как куда-то выманить меня. Со мной можно намного больше, чем с родителями.

А я думаю, что делать дальше. Завтра я спрячусь дома, послезавтра – свадьба. А после штампа в паспорте что будет? Как всё закончится?

Я не верю, что Варис просто так смирится и уйдёт. Ему на всё плевать. На штамп, на приличия. На меня.

Я злюсь, что растерялась сегодня. Нужно было просто ему всё высказать. Несколько пощёчин отвесить!

И плевать, что насилие я не одобряю. Закрыла бы глаза и била. Заслужил!

А я испугалась. Не ожидала совсем. И упустила момент, чтобы выпустить всю накопившуюся боль.

– Что ты вздыхаешь? – брат не выдерживает. – Почему?

– Потому что взрослая жизнь очень сложная.

– Отстой.

– Виталик!

– Какая неприятность.

Трагическим шёпотом произносит брат, после чего мы вдвоём взрываемся смехом.

Который обрывается с резким хлопком двери о стену. Отец врывается в мою спальню.

– Виталик, у тебя тренировка, – сурово произносит он. – Марш собираться. Мать отведёт тебя.

– А Варька…

– Варьки во дворе гуляют, а сестра твоя – Варвара. Бегом. Теперь ты.

Отец переключает на меня негодующий взгляд, стоит брату выскочить из комнаты. Я резко сажусь, стараясь привести себя в порядок.

Под взглядом папы я всегда чувствую себя мелкой и бесполезной. Словно ошиблась везде, где только можно.

Я нервно кусаю губу, пока отец закрывает дверь и ходит по комнате. Бьёт первым вопросом:

– Что ты натворила?!

– Да я то что, пап? Я была с Гошей, это он меня нашёл. И я…

– Это был риторический вопрос. Теперь разгребать. Значит так, ты сегодня же переедешь к Гоше. Дом мэра охраняется хорошо. Будешь с охраной ходить.

– Хорошо.

– И без возражений… А, ладно. Забываю, что ты переросла свой период глупого бунта. Отлично. Дальше. Завтра ты пойдёшь со мной в полицию. Напишешь заявление на Варвара, что он тебя преследует.

– Пап!

Да, мой «глупый бунт» возвращается. Потому что я не собираюсь этого делать!

Конечно, Варис меня преследует и пугает, но… Я видела то место, где его держали. Даже снаружи оно удручало.

Мужчина редкостный подлец и козёл (при всём уважении к рогатым). Но я не желаю ему зла. Ну, не прям зла зла. Пусть пострадает, но на воле.

Только меня не трогает, и всё.

О, а мы сможем договориться? Он прощает мне базу, я ему всё остальное. Никакой мести и прочего.

– Тебе нужна защита, – настаивает отец. – Со всех сторон. И полиция…

– Ну что? Полиция уже раз его арестовала. Варвара отпустили, всё отлично. Ты думаешь, что моя жалоба на что-то повлияет?

– Я сделаю так, чтобы повлияла!

– Ты или Гошин отец?

– Какая разница?

Действительно никакой. Просто я не могу одного понять. Ермолов очень много делает для нас, для меня.

И остаётся только гадать, чем именно ему отплачивает мой отец. Боюсь, как бы это ни закончилось бедой.