Морщась, Андрей сел.

– Ага, преступное сообщество? Так я и думал.

Вика срезалась на полуслове.

– Что-что?

– Налицо преступное сообщество: ты, твоя сестра, баба Тося и некто Дмитрий.

Беременная султанша нашлась не сразу.

– У меня нет слов, – признала она. – Только мне могло так повезти.

Тут с крыльца раздалось:

– Я тебя предупреждала.

– Конструктивное замечание, ничего не скажешь, – огрызнулась Виктория, направляясь в дом.

– Ты куда? – вскинулся Андрей.

Виктория притормозила:

– Звонить. Пусть тебя заберут в изолятор.

В это самое мгновение Андрей вдруг отчетливо осознал, что не хочет в изолятор. Больше того – не хочет возвращаться в город. Что ему некуда и не к кому возвращаться, и что его вполне устраивает сарай с козой как временное пристанище и больные на всю голову аборигены поселка Желтушино. Неделю он проведет, пользуясь гостеприимством этих дурищ, а там видно будет. Пусть, не неделю, но хотя бы несколько дней побудет Миклухо-Маклаем.

– Давай, давай. Как только я окажусь в городе, я на вас сразу телегу накатаю. Это же киднепинг.

– Что-о? – завопили желтушинские дурищи в два голоса.

– Что слышали.

На дачном участке установилась гнетущая тишина, кажется, слышно было, как трава растет.

Вика сорвалась с места, подлетела к Андрею – он отклонился, ожидая удара. Удара не последовало. Разъяренная валькирия в сердцах пнула миску с кашей, от чего та подлетела и перевернулась, и зашагала к дому.

Теперь уже обеспокоилась Липочка:

– Ты куда?

– За зеленкой.

– Для чего тебе зеленка?

– Не мне, а ему. Столбняк заработает, потом спасай его.

– Не надо никакой зеленки! – взвыл Андрей, – только зеленки мне и не хватает! Дайте помереть спокойно.

– На кой нам сдался твой труп?

– Сами же все время на мушке держите. А тут даже пулю тратить не придется.

– Это не твое дело, что нам придется, а что не придется. Каким мы тебя взяли, таким и вернем.

Андрей встрепенулся:

– Это в смысле алкогольного опьянения?

– В смысле целостности скелета.

– Не понял?

Не удостоив ответом, Вика скрылась в доме.

– И не сильтесь. – Это снова подала голос ехидная галерка.

– А вы, девушка, – воззвал Андрей к панаме, – Олимпиада, кажется? Как вы оказались втянутой во все это?

Липочка захлопала глазищами: деклассированный элемент, какой-то алкаш из наркологии знает, что имя Липа – краткое от Олимпиады…

– Волею судьбы.

По неведомой причине девица заинтересовала Андрея. Наверное, несхожестью с сестрой, немногословностью и явным желанием держаться от всего подальше.

Андрей прищурился, обследуя округлые женственные формы. Определенно, в младшей сестре что-то такое было… Притягательное.

– Мы с вами раньше не встречались?

Однако вместо того, чтобы поддержать светский разговор, Олимпиада сиганула в дом…

…Сестру Липочка обнаружила у плиты – та жарила яичницу.

Дверь распахнулась так резко, что Вика вздрогнула:

– Фу, напугала. Ты чего? – В лице у Липочки не было ни кровинки.

– Кажется, он меня узнал.

– Да? И что сказал?

– Спросил, не встречались ли мы где-нибудь.

– И всего-то? Да он просто тебя клеит! – фыркнула Вика. – Умереть не встать. Пьянь подзаборная, а туда же.

Возраженье уже готово было сорваться с губ Липы, но она сдержала себя. В конце концов, сестра была права. Кто он еще, если не пьянь? Деклассированный элемент. Изгой. Отщепенец. Тупиковая ветвь развития человечества.

Глазунья поспела. Один за другим Вика поддела лопаткой белые с желтой серединой неровные круги, переложила на тарелки.

– Ты все-таки жаришь ему яичницу, – констатировала Липочка.

– Ну, если уж я нам жарю, то почему бы заодно не пожарить и ему? – пойманная с поличным, ловко вывернулась Вика.