Швейцар почтительно обратился к мужчине, сидящему к пришедшим спиной:

– Господа, ваш заказ прибыл.

Лиля вздрогнула. Петя не говорил, что может быть так! Она не должна была идти на групповой заказ. В этот момент мужчина повернулся вполоборота и произнёс низким насмешливым голосом:

– Не так. Надо сказать так – господин, ваш заказ прибыл.

– Извините, – смутился администратор, – Господин, извините. Приношу свои извинения.

И он поспешил удалиться. Лиля сразу же ощутила любопытные взгляды мужчин за столом, впрочем, рассматривать её слишком откровенно они побоялись. Лиля заставила себя поднять голову и взглянуть на мужчину, заказавшему её. Смуглый, даже красивый характерной южной красотой, как итальянец или испанец. Пряди жёстких чёрных волос завитками ниспадают на лоб, чёрные бездонные глаза, до того тёмные, что не видно зрачков. И что-то смутно знакомое в этих пугающих глубиной глазах, в усмешке этих тонких губ, в этом чуть хриплом низком голосе… Он тоже внимательно и молча смотрит на неё, разглядывает, но не оценивающе, нет! Что-то иное в его глазах, похожее на удивление. И вдруг он резко встаёт и приказывает ей:

– Идём!

Лиля следует за ним, не вправе отказаться. Они проходят зал ресторана и в холле сворачивают в туалет. Он резко открывает дверь нараспашку и опять приказывает:

– Заходи!

Лиля медленно проходит, догадываясь, зачем мужчина хочет уединиться с девушкой по вызову в туалете. А внутри всё сковывает от страха. Она беспомощно оглядывается. Он следует за ней, встал за спиной, протянул руку и включил кран с холодной водой.

– Мойся, – приказывает и протягивает бутыль с жидким мылом, – Всё с лица смывай.

Лиля наклоняется, выдавливает с бутылки жидкое мыло и смывает косметику с лица. Надо же… а Яна, девушка, делавшая ей в машине макияж, так долго и тщательно старалась красить глаза, губы, пудру на скулы накладывала. Когда Лиля выключает кран с водой, мужчина протягивает ей бумажное полотенце и ждёт, пока она вытирает лицо. А после резко разворачивает её за плечи и снова внимательно вглядывается в её лицо.

– Да, так лучше… – говорит он и чего-то ждёт. Лиля ещё больше теряется под внимательным взглядом жгучих чёрных глаз. И вздрагивает, когда он произносит её имя, – Лилька… Вот теперь ты на себя похожа.

«По каталогу я Кристина», – страх липкой волной проходит вниз по спине. А он, видя полное недоумение девушки, продолжает:

– Не узнала, Лилька? Снежинка… – произносит он её детское прозвище. И девушку бросает в жар догадка.

– Марат… Марат! – радостно произносит она и улыбается. И как же она сразу не узнала! Видно, страх сковал сознание так, что все остальные чувства притупились. Ну, конечно же, мальчишка из соседнего двора… Уже тогда хулиган и гроза их улицы.

– Ну вот, узнала, соседка, – добродушно говорит мужчина.

– Узнала! – продолжает улыбаться Лиля, – Как давно я тебя не видела…

– Идём! Всё мне расскажешь, – предлагает он, и уже нет жёстких агрессивных ноток в его голосе, ставшем тёплым, радостным. Он протягивает ей руку, и Лиля вкладывает свою маленькую ладошку в его ладонь. На душе сразу как-то потеплело и стало спокойно, дрожь прошла, страх исчез. Это же Марат Сагеев, часть её детства…

Они возвращаются в зал, подходят к столику, Марат выдвигает стул для Лили и садится рядом с ней.

– Вот, угощайся, Снежинка, фрукты, вино… Хотя, нет. Шампанское! – он поднимает руку, подзывая официанта, – Шампанское несите, сладкое, самое лучшее.

Официант угодливо кивает. А Марат обращается к мужчинам за столом:

– Знакомьтесь, парни, это подруга моя с детских лет. Лиля Ольшанина. Какой сюрприз мне сделала, шутница! Всегда была такой. Нет, чтобы прийти домой как к другу, розыгрыш устроила. А и получилось! Я тебя не сразу и узнал.