– Итак… э‐э‐э, как всё будет происходить? После вчерашнего застолья и драки в таверне у меня в голове полнейший бардак.

Смех затих, и сидевший напротив оруженосец наклонился вперёд.

– Эгберт, ты шутишь? Драки? Вчера эта белобрысая стерва чуть не надрала тебе задницу.

Парни одобрительно захохотали.

– Ну, по крайней мере, узнаю нашего прежнего хвастуна Эгберта, – подхватил второй оруженосец.

Сосед Ваны похлопал её по шлему и вздохнул:

– Парень, не подводи нас. Ты же знаешь, как это бывает. Мы приезжаем, приветствуем гостей и вместе с другими отрядами проходим обряд посвящения. Затем мы даём клятву оруженосца, и тогда начнётся забег.

Оруженосец вплотную нагнулся к Ване и скорчил язвительную мину.

– Правда, для тебя веселье закончится раньше, но не расстраивайся, кто-то ведь должен кормить лошадей!

По повозке снова прокатился смех.

Девушке впервые стало по-настоящему жаль Эгберта. Хотя эти ребята, пожалуй, и были друзьями, они явно соперничали между собой, и, судя по всему, над Эгбертом любили подшучивать. Вана на мгновение подумала о парне, который сейчас мирно спал в гномьем городе Мара Дунн, залечивая свою травму, пока она здесь отдувалась за него.

– Въезжаем в Аммерлинг! – раздался голос кучера, и оруженосцы принялись выглядывать сквозь щели между деревянных досок повозки.

– А ну в сторону! – Оруженосец слева от Ваны бесцеремонно оттолкнул её, высовываясь наружу.

Это стало последней каплей. Настало время полностью вжиться в роль Эгберта, и девушка вспомнила его нахальные выходки в таверне. Она схватила юношу за шиворот и одним рывком дёрнула назад.

– В следующий раз попросишь меня по-дружески, иначе будешь проходить посвящение без зубов!

Голос Эгберта звучал угрожающе низко, и Вана едва не испугалась самой себя. Тем не менее это сработало.

– У‐у‐ух, неплохо… кажется, сын славного рыцаря постепенно приходит в себя. Именно такой боевой дух нам сегодня и нужен!

Оруженосец похвально кивнул, ему вторили одобрительные возгласы и хихиканье. Загремели фанфары, а из города доносился колокольный звон. Их встречали.

У Ваны внутри всё сжалось, и её прошиб холодный пот. Она чувствовала твёрдую кнопку в левом ухе, но сигнала от гномов по-прежнему не было. Девушка надеялась, что помощники про неё не забыли, поскольку мазь уже давно впиталась, и сейчас было самое время примерить на себя лицо Эгберта, каким бы противным он ни был.

Народ кричал и аплодировал, и облако шума окутало дребезжащую повозку. Городские ворота распахнулись с тяжёлым скрипом, послышались приказы и приветствия. Они приехали. Впервые в своей жизни Вана находилась в Аммерлинге не в качестве служанки или обычной девчонки. Она была оруженосцем, готовым к состязанию юных рыцарей.

Тёплое покалывание распространилось вверх по шее Ваны, и девушка чувствовала, что дело было не в жуке. Аммерлинг ждал их.

Вокруг плескалось целое море звуков, запахов, вкусов. Волна энтузиазма и радости разлилась по Аммерлингу, как вышедшая из берегов река, и бурным потоком обрушилась на повозку и её юных пассажиров. Сквозь шлем Вана улавливала знакомые ей запахи, и привычный летний смрад помоев и навоза теперь уступил место терпкому аромату свежеиспечённого хлеба, жареного мяса и фруктов в сахаре.

Ликование народа говорило о наступившем облегчении после крестовых походов и нашествий драконов, излучая надежду, возложенную на Арма Санкторум, молодых оруженосцев и новоявленных гладиаторов.

Радостное волнение заполонило улицы и переулки Аммерлинга и мгновенно передалось молодым оруженосцам, которые теперь расталкивали друг друга, пытаясь разглядеть свозь щели повозки бесконечную вереницу людей. Даже оруженосец рядом с Ваной, казавшийся таким невозмутимым, сжав кулаки, выбил себе место, чтобы выглянуть на улицу.