Авто мчалось по автостраде, обгоняя другие иномарки. Единственное, чему я завидовал в этом пропащем городе, были деньги. Хотя считается, что вампиры безумно богаты и ни в чем себе не отказывают, с появлением вакцины всё изменилось. Больше некому внушать, и, получая на свои счета миллионы, довольствоваться роскошью и беззаботной жизнью. Всё, что мне осталось от богатого дядьки, мы бесконечно делим с братом, ругаясь и ссорясь из-за каждой убогой дырявой занавески в поместье. Когда-то я страдал кровоголизмом и пропил немало нашего имущества, вынося из дома серебряную посуду и драгоценности. У каждого из нас прячутся скелеты в шкафу, и именно поэтому я сегодня просиживаю штаны в душном офисе. Но всё ведь может измениться, не так ли?

Огни ночной Дохи радушно ослепили меня: все эти небоскрёбы, взметнувшиеся из-под земли, словно грибы после дождя, были возведены для того, чтобы явить этому миру бесконечные богатства земли, которая со мной обошлась, как с проклятием. Как я мечтал посетить Катар и увидеть своими глазами блеск чистого золота на женщинах, мне не принадлежащих! Как я желал запустить руки в раскалённые пески пустыни и наблюдать за пузырями ожогов, залечивая их с помощью Мэри! Всем этим мечтам пришёл конец. Я никогда не поеду в отпуск. Я займусь своим делом, и ко мне будут приезжать катарские шейхи, уставшие от тысячи и одной наложницы; умирающие от тоски и отсутствия развлечений; желающие окунуться хоть на минуту в омут свободы духа и осознания того, что у них есть иной выбор. О, я стану уважаемой фигурой в этом закрытом обществе вампиров, которые осознали свою суть и готовы противостоять сложившейся системе мироздания. Нам ведь обещали свободу, нас уверяли в том, что бессмертие – это преимущество, а не проклятие. Я тоже так думаю. Только вот пока я обыкновенный сотрудник румынской компании – что от меня проку? Пришло время изменить этот мир до неузнаваемости и доказать вампирам, что они превыше закона, даже созданного ими самими.

Высоченные потолки аэропорта обдували меня потоками прохлады. Я застыл у табло, ища свой рейс: казалось, если не потороплюсь, я останусь здесь и заночую на лавочке. В голове всё ещё плясали черти после выпитого. Кажется, я и вправду перебрал, пробудив в себе давно уснувшую пагубную привычку. Хотя кто этот гений, обозначивший зависимостью природную потребность, а? Нам нужна кровь, чтобы свободно дышать полной грудью и радоваться, а не бродить, как неприкаянные и депрессивные Эмо. Мы вампиры, и я не считаю себя кровоголиком. Я пью ровно столько, сколько требует мой организм. Все Ваши правила приличия лишь заставляют меня смущаться, и, превращаясь в ботаника, я словно крыса щурюсь в отделе маркетинга, впаривая кому-то кровь. Хотя сам я должен упиваться ею не из бутылочек, как Вы предлагаете, а хлестать её живьём. Но если я и дальше буду возмущаться, то уж точно опоздаю на рейс. Ноги рванули с места; хорошо, что нет багажа. Милая темнокожая тётенька учтиво показала мне дорогу. Какая хорошая – я бы её съел, но времени нет. Сердце бешено колотилось, словно я унюхал локса. Вот чего я никогда не любил, так это извращений. В чём смысл потребления переработанных продуктов, скажите мне, дилеры? Прах мёртвых людей – это для тех, кто совсем уж не ценит своей вечности на этой земле и, не зная, как от неё избавиться, предаётся мнимому наслаждению и псевдооргазму. Я противник этого, и тем не менее, кровь мертвеца – совсем другое дело. Словно выдержанное вино, жидкость Мэри дразнила мои извилины, заставляя думать иначе, чем я мог позволить себе прежде, и это привлекло внимание на контроле. Они долго заглядывали в мои пьяные зрачки, пытаясь понять, что не так. Набожные, видите ли.