Но в отличие от работника образовательного учреждения, кандидат не прощался с принимающим экзаменатором после успешной сдачи, а внедрялся прямо в бюрократическую машину их подразделения. А значит должен понимать и ориентироваться в реальных документах, проекты которых он будет готовить и относить на подпись первому лицу отделения. И все возможные косяки, которые будет выявлять Меркулов у нового сотрудника, будут оборачиваться в сторону Казначеева косыми и вопросительными взглядами. Поэтому старший лейтенант планировал дополнить собеседование практической частью.

Через полтора часа в кабинет к Казначееву зашел консультант средних лет в ярко-оранжевой жилетке, основной труд которых заключался в нажимании экрана терминала выдачи талончиков на очередь. В этот момент старший лейтенант готовил очередную служебную записку с направлением информации, и не очень обрадовался внезапному появлению.

– Почему не стучитесь, Валерий Юрьевич? – сухо, но без злости спросил Казначеев.

– Степа, там на собеседование парнишка какой-то пришел, спрашивает Альберта Сергеевича…

– Валерий Юрьевич, Вы не ответили на мой вопрос, – уже более строго, но все также без ноток злости, переспросил старший лейтенант. Глаза сверлили взглядом переносицу консультанта.

– Да я думал ты не сильно занят, да и…

– Закройте, пожалуйста, дверь и попробуйте снова, – Степан отчетливо отстучал каждое слово. На лице привратника одновременно выразилось как негодование, что какой-то молодой зазнайка в погонах командует им, так и трепет от его громогласного тона. Борьба двух чувств в итоге закончилась закрытием двери с той стороны с последующим отстукиванием дверного полотна из дубового массива.

– Да-да, – оживленно ответил Казначеев.

Валерий Юрьевич, на сей раз с чуть озлобленным выражением лица, повторил предыдущее сообщение.

– Альберт Сергеевич ждал его в 11 утра. Сейчас 10:44. Пусть ждет, – ответил старший лейтенант, поглядывая на свои наручные часы с черным кожаным ремешком.

– Х-хорошо… – запинаясь, ответил консультант и закрыл (почти захлопнул) дверь.

Казначеев всегда считал стук в дверь не столько психологической подготовкой для встречающего, сколько актом вежливости по отношению к человеку, к которому собираются обратиться. Стук в дверь означает, что посетитель уважает личное пространство принимающей стороны, а также других присутствующих, если человек за дверью не один. Привратник не проявил такового в отношении Казначеева, сославшись якобы на относительную незанятость единственного делопроизводителя отделения. А потому таких, как Валерий Юрьевич, несмотря на зрелый возраст, надо перевоспитывать. А если он так к Меркулову додумается зайти…?

К назначенному времени Казначеев успел подготовить три проекта служебных записок. По ту сторону двери из дубового массива раздался стук. Степан посмотрел на свои часы – 11:01. Он что там, совсем за временем не следит?

– Да, – отчетливо ответил старший лейтенант.

Дверь открылась, и в кабинет вошел молодой человек лет 29. Казначеев, оценивая внешний вид кандидата, сделал соответствующую пометку в своей личной записной книжке (выбор в пользу черного поло и темно-синих облегающих брюк был не самым лучшим для появления на собеседовании в государственных структур, пускай даже и в летнее время). Возможно, что черным поло он маскирует потливые места на теле и не выглаженные участки одежды. Но отсутствие на ней каких-либо посторонних следов убедило сделать «галочку» об опрятности.

– Доброе утро.

Поздоровался не совсем уверенно, но без запинки. Сойдет, учитывая, что он ожидал увидеть по эту сторону стола далеко не погоны старшего лейтенанта.