Помимо принца, Лера не видела за все эти три дня ни одного жителя Мерсери, за исключением тех, которые прогуливались по зимнему парку. Но окна комнат были довольно высоко, и она не могла разглядеть их. Удивлялась только, что среди гуляющих очень мало женщин. Всего пару раз она видела, как белоснежные дорожки мели пышные юбки королевских модниц. Все прочие любители свежего воздуха носили брюки.

Этот факт казался ей странным, поэтому она пыталась разглядеть слуг, что изредка появлялись в покоях Эльстана. Но парень проявлял бдительность и каждый раз запирал ее на ключ в одной из комнат, да еще и наказывал сидеть тихо. Прикажи он помалкивать в первые часы их знакомства, она бы и не думала слушаться. Но теперь, понимая, что имеет дело с помешанным, Лера боязливо грызла ноготок, когда в покоях принца появлялись посторонние.

Она вынашивала план побега и старалась не злить Высочество, а вместо этого усыпить его бдительность. Вот только ни игра в гляделки, ни чтение стихов не давало нужного результата. Эльстан по-прежнему не доверял ей, а все от того, что она упорно держала его на расстоянии. Ни одна его попытка сблизиться не увенчалась успехом. За три дня она сама не прикоснулась к нему ни разу, да и ему не позволила ни единой фривольности.

Но Эльстан не сдавался. Подставляя ей под ноги подушечку, чтобы милой Валерии было удобней, принц всегда старался поцеловать хотя бы ее ножку. Сегодня она позволила ему сделать это.

Когда Эльстан опустился на колени и взбил подушечку, Лера положила правую ногу не на бархат, а на плечо Высочества. Сама. Без всяких уговоров.

Принц сначала вздрогнул, а потом медленно, будто не веря в происходящее, поднял на нее взгляд. Лера кокетливо помассировала его напрягшееся плечо.

Эльстан сглотнул. Осторожно, словно бабочку ловил, опустил дрожащие ладони на ее ногу и легонько провел по ней, остановившись на коленке.

Лера покровительственно улыбнулась, и у принца, видимо, закружилась голова, потому что он немного пошатнулся.

– Можно, – томным грудным голосом произнесла она.

Эльстан прерывисто вдохнул, забыл выдохнуть и припал к ее ноге. Он начал с пальцев. Поцеловал каждый, а после стал медленно взбираться по голени, икре, коленке… когда он дошел до вершины согнутой ноги, его дыхание было настолько рваным, насколько не были чулки девушки, когда она переместилась к нему. У Леры даже промелькнула мысль, что подобную высоту этот неприлично красивый парень берет впервые. Что его губы еще ни разу не касались женских коленей, что они вообще ни разу не касались женщины.

«Дрожит как девственник», – подумал она, запуская пальцы в его тугие каштановые кудри.

– А-а-а-а-х, – вырвался тихий стон из груди Эльстана, и Лера поняла, что ее предположение может оказаться верным.

Мало ли какие пуританские нравы были в королевстве Мерсери. Может, здесь не только девицам, но и парням нельзя было осквернять себя порочными связями до брака. Если так, то одержимость принца объяснялась. Как и его нежелание показывать ее даже слугам. Непристойные желания, да еще и исполнившиеся, могли повредить его монаршей репутации, а с этим шутки плохи. Невинность штука такая – раз потерял, уже не воротишь.

При мысли о том, что у этого расписного красавчика еще ни разу не было женщины, Лере сделалось жарко. Новыми красками заиграла и сама обстановка, и ее положение пленницы. Не такая уж она получалась и невольница. Если правильно преподнести себя, то она и в госпожу могла переквалифицироваться.

– Посмотри на меня, – велела она, осторожно потягивая Эльстана за пышную гриву.

Ни секунды не колебавшись, он подчинился. Послушно поддался ее руке и вскинул на Леру почти черные от страсти глаза. Их лихорадочный блеск мог осветить помещение, реши она потушить свечи, а заодно и пожар во всем дворце устроить. Губы Эльстана приоткрылись, из них вырывался сдавленный, натужный хрип. Он держал себя в руках, но лишь потому, что, похоже, просто не знал, что должен был делать. Или не решался. Одно дело озабоченный мужлан, у которого вместо мозгов фарш, и совсем другое - лиричный герой, знаток поэзии, интеллектуал…