– Отец!.. – прошептал кто-то рядом с Валеской, и внезапно та словно очнулась. Было очень холодно; ее колотила крупная дрожь, но теперь она вспомнила, что происходит. Не было никакой мамы – ее голос исчез, и только заунывный вой, похожий на вой осеннего ветра в кронах деревьев, стоял вокруг. А голос, который вывел Валеску из морока, принадлежал Инвару.

– Нет, отец, уходи… – словно сквозь зубы, пробормотал он. – Ты не обманешь меня. Даже если это и ты – я не пойду с тобой.

– Инвар! – Валеска сжала его руку и, извернувшись, похлопала Инвара по щеке, – Инвар! Эй! Это я!

– Как ты, Валеска? – тоже словно очнувшись, тихо спросил Инвар.

– Держусь, – шепотом ответила она.

– Молодец. А где Араим?

– Я не знаю…

– Будем надеяться, он держится тоже.

Валеска потеряла счет времени и даже примерно не могла сказать, как давно они впервые услышали призрачное пение. Ее бросало то в жар, то в холод, и, не успела он толком прийти в себя, как где-то поблизости раздался звук горна. Этот звук она также ни с чем не могла спутать – он принадлежал ее отцу. Кошмар продолжался.

Вынырнув из него в очередной раз, Валеска попыталась поговорить с Инваром, но тот, казалось, не слышал ее – с трудом высвободив из его руки свою, Валеска двумя руками попыталась ощупать его тело и поняла, что Инвар сидит, наклонившись вперед и почти касаясь лбом земли. Она слышала его сиплое дыхание сквозь стиснутые зубы. Видимо, его тоже одолевали призраки – но он, по крайней мере, явно не собирался вскочить и побежать на их зов. Получив короткую передышку перед наступлением очередного морока, Валеска быстро выбралась из-под плаща и, не открывая глаз, поползла в ту сторону, где, как ей казалось, должен был быть Араим. Она давно уже выпустила его руку и теперь не была уверена, что с ним все хорошо.

Но Араим был на месте – там, где и раньше. Он тоже лежал, свернувшись и с головой накрывшись плащом. Обеими руками эльф зажимал себе уши.

– Араим! – прошептала Валеска, попытавшись отвести его руку, – Араим! Это я! Как ты?

– Неплохо, – неожиданно нормальным голосом ответил Араим. – Кажется, это не действует на меня так, как на вас. Но моя голова… она превратилась в гигантский колокол и это очень… больно, – последнее слово он произнес сквозь зубы, и Валеска поняла, каких трудов стоило ему создавать иллюзию, что все хорошо.

– Давай к нам! – скомандовала она, и Араим неожиданно повиновался. Цепляясь друг за друга, они вернулись к Инвару и уселись, обхватив друг друга руками.

Валеска окончательно потеряла счет времени и потому вздрогнула, когда услышала поблизости странный, очень высокий свист. Она открыла глаза и обнаружила, что одеяло давно сползло ей на колени. Солнце уже поднималось над верхушками деревьев. Свист оказался пением птиц.

***

Моргая, как крот, впервые выбравшийся из норы на свет, Валеска оглянулась по сторонам. Их костер давно потух, не успев как следует разгореться, и обугленные палки торчали из него во все стороны, как полусгнившие зубы какого-то огромного чудовища. Лошади мирно щипали травинки, стоя в стороне. Араим и Инвар вповалку лежали рядом – оба были бледными, как мертвецы, но оба спали. Валеска медленно поднялась на ноги, не веря, что страшная ночь осталась позади. Постояв немного, она снова села на землю. На нее навалилась вдруг ужасная усталость – она поняла, что, стоит ей сейчас прилечь, она немедленно уснет прямо на земле.

– Эй, – сказала Валеска, толкнув одной рукой Инвара, а другой – Араима. – Эй, просыпайтесь.

Те открыли глаза, и, держась за головы, медленно сели.

– Ну, это было и в половину не так страшно, как я думал, но куда неприятнее, чем я мог предположить, – пробормотал Инвар. – Уже утро? Не могу поверить. Как ты, брат Араим?