– Лучше? – спросил Араим.

– Да, – кивнула Валеска.

– Тогда вставай.

Валеска встала и охнула, схватившись за поясницу. Теперь она поняла, что, если снова сядет на лошадь, все ее позвонки немедленно ссыплются в штаны.

Инвар и Араим переглянулись.

– Кажется, нам придется сделать привал, – сказал Араим.

– Нет-нет, что вы, я могу ехать! – запротестовала Валеска. Инвар развернулся, и, чертыхнувшись, стал снимать поклажу со своей лошади.

– Нет, правда, Инвар!..

– Разжигай костер, – сквозь зубы ответил он.

Валеска обернулась к Араиму, ища у него поддержки, но он уже взял под уздцы обеих лошадей – свою и ее – и повел их к обочине дороги.

– Я… я не хотела, правда. Я просто никогда не ездила так далеко… – пробормотала Валеска, чувствуя, что готова зарыдать. – Я не думала, что так получится… я… я могу вернуться назад! И не буду снова вам мешать!

– Прекрати, Валеска, – спокойно сказал Араим. Он уже снимал со своей лошади свернутое покрывало. – Если ты думаешь, что наши спины не одеревенели за столько часов езды, ты глубоко ошибаешься. Просто мы не думали, что нам придется делать остановку настолько быстро.

– С другой стороны, мы должны были быть готовы к тому, что двигаться придется в темпе самого медленного ездока, – вздохнул Инвар. Он сел на землю под дерево и посмотрел на небо. Солнце клонилось к закату. – Может быть, и хорошо, что это произошло именно сейчас. Ночью было бы гораздо сложнее.

– Но без меня вы бы доехали.

– Какой прок говорить об этом? Разобьем лагерь, через час совсем стемнеет. Если мы выедем с первыми лучами солнца, то вполне успеем к Южному лесничеству до завтрашней ночи. Но учти – завтра тебе придется скакать весь день, хочешь ты этого или нет.

– Конечно, – с благодарностью сказала Валеска. – Конечно.

Она старалась хоть как-то загладить свою оплошность, бегая вокруг стоянки в поисках хвороста, разожгла костер, сунулась было к лошадям, чтобы напоить их, но это уже сделал Араим. Они быстро поели и улеглись – солнце едва успело скрыться за горизонтом, и в лесу еще даже не до конца стемнело.

Спать рядом с дорогой было не слишком приятно – Валеска почему-то даже на болоте, в одиночестве, чувствовала себя гораздо увереннее, чем здесь. Но место для стоянки определило именно ее позорное поведение – и она, продолжая ругать себя, крепко зажмурилась и решила, что должна немедленно уснуть, чтобы проснуться на рассвете полной сил и готовой к долгому переходу. Однако сон не шел. Нога больше не напоминала о себе, но спина, казалось, задалась целью сполна отомстить за изматывающий день в седле.

Валеска ворочалась, и, хотя она пыталась делать это бесшумно, через некоторое время она услышала голос Араима:

– Опять болит нога?

– Нет, все хорошо, – Валеска перевернулась на спину и подоткнула под поясницу край покрывала. Так стало чуть лучше.

– А что у тебя болит? – спросил Араим.

– Спина.

– Предсказуемо для начинающего ездока, – усмехнулся Араим.

– Я ужасно себя чувствую, – сказала Валеска. – Опять я все испортила.

– Пока еще ничего не испорчено, мы просто получили возможность отдохнуть перед долгой дорогой, – сказал Араим. Он лежал на спине, скрестив руки на груди, и глядел куда-то вверх. Небо заволокли тучи, и было сложно сказать, на что он смотрит – кроме темноты, наверху не было ничего.

– Как ты сделал так, чтобы у меня прошла нога? – спросила Валеска.

– Это может любой из моего народа, – сказал Араим. – Ничего сверхъестественного, мы можем заморозить боль. Не излечить, а сделать так, чтобы человек перестал ощущать ее. Я говорю «человек», потому что на нас самих это не действует.