– Вы не боитесь, что вас настигнет та же учесть?

– Нет, – был сухой ответ.

Она ходила по тонкому льду, не доверяя Викентию. Сквозняк приносил запах зловония, вызывающий тошноту, а скрипы и шорохи, доносившиеся из коридоров, вселяли ужас. Николина желала поскорее покинуть это дрянное место. Хриплым голосом девушка произнесла, силясь проснуться от кошмарного сна:

– Как они погибли? Почему их тела не предали земле?

Смотритель сделал паузу, прежде чем из его уст прозвучало:

– Николина, самый большой человеческий страх – страх смерти. Эти люди не желают уходить.

– Я не понимаю вас, – она с недоумением посмотрела на собеседника.

– Вы ведь верите в то, что Алевтина призрак?

– Признаться, мне всё ещё кажется, что она часть какого-то маскарада.

– Скоро ваше мнение изменится.

– Вы говорите загадками, Викентий, – девушка огляделась по сторонам в поиске того, что может защитить её. – Хотите сказать, в доме есть ещё призраки?

– Да и они не собираются уходить, даже вопреки тому, что находятся на этом острове как в клетке.

– Я в опасности?

– Да. Но в этой спальне вы под защитой. Милилорейн Гронеско наложила на комнату защитное заклятье, желая избавить мужа от ужасных кошмаров, которые стали его преследовать за неделю до трагедии.

– Почему я не видела этих призраков?

– Они растеряны, не знают, чем это может кончиться, поэтому не вмешиваются. Но на вашем месте я бы не стал доверять данному затишью. Они уже отнимали чужие жизни, и им всё ещё хочется поразвлечься.

– Разве вам не страшно? Почему они не трогают вас?

– У нас с ними определённый договор, они не трогают меня и, если повезёт, визитеров острова, а я не уничтожаю их тела, – мужчина сделал короткую паузу и отвёл взгляд на тёмные кроны деревьев за окном. – Но так было не всегда.

– Значит, Максимилиан всё ещё здесь?

Мужчина промолчал.

– Мне нужно поговорить с ним. Он должен рассказать о том, что случилось. Есть ли у меня возможность спасти себя?

– Вряд ли он будет готов к такому разговору. Вы очень похожи на его жену.

– Вдруг в этом и есть мой плюс?

– Возможно.

– Он поймёт меня, раз сам всё ещё не решился перейти на другую сторону.

– Он не может. Хочет, но не может.

– Почему?

– На нём и зиждется проклятие.

– Думаете, он знает, как снять проклятие?

Вопрос повис воздухе. Чай, разлитый по фарфоровым чашкам с цветочным орнаментом, остывал. Поленья уютно потрескивали в камине, ветер с улицы просачивался сквозь щели в окнах и крыше в дом и сквозняком гулял по обители мёртвых. Постепенно на остров опускались летние сумерки.

– Николина, вы, наверное, голодны? Я приготовлю для вас ужин, – и смотритель поднялся со стула.

Не желая оставаться одной, вопреки всем увещаниям Викентия, что комната скрыта от глаза призраков, она произнесла:

– Я пойду с вами. Призраки ведь не станут нападать на меня в вашем присутствии, верно?

И они спустились на кухню, где Викентий старательно разогревал остатки супа, а Николина разливала по кружкам новую порцию чая. Завидев, что Викентий поставил на столе лишь одно старинное блюдо, она смутилась:

– А разве вы не будете?

– Я довольствуюсь чаем.

Когда они сели за стол, девушка отметила, что кухня стала выглядеть иначе. Пыль и пауки, украшавшие каждый тёмный уголок комнаты, исчезли, казалось, Викентий даже покрасил оконную раму и починил потолок, с которого некогда свисала штукатурка, обнажая его деревянную основу.

– Викентий, вы можете сегодня спать в моей комнате?

Читая вопрос в его глазах, она пояснила:

– Мне страшно, а рядом с вами я ощущаю себя гораздо спокойнее, – а про себя подумала, что будет хорошо не терять его из виду. – Я могу спать на софе, а вы… – но она не успела закончить, как мужчина оборвал фразу.