– Хорошо, – послушно отвечает она. – И тебе как обычно?

– Мне не надо.

– Не надо?– спрашивает, словно ей послышалось.

Останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. В глазах явное удивление вперемешку с непониманием.

– Алёна, соберись и начни работать! С каких это пор мои слова стали для тебя ребусом?

– Я всё поняла, – проблеяла она.

Усмехнувшись, направляюсь в сторону ринга. В работе – кремень, её слушаются беспрекословно, даже побаиваются, а передо мной тушуется как малолетка.

Руслан уже сидит на скамье, понуро опустив голову и разматывая бинты с рук.

– Где опять на кулак случайно налетел? – спрашиваю, приближаясь. – Или ночью с лестницы решил головой вниз прокатиться? А может, бабушка приняла тебя за вора и отдубасила клюкой? – сажусь рядом с ним и упираюсь локтями о колени, поворачивая к нему голову.

– Или, или, – усмехается он. – Не поверишь, – поворачивается ко мне. – Сидел вчера в баре, и до меня докопались четверо. Ну и пришлось свою честь отстаивать.

– Может, хватит уже? Пора новую жизнь начинать.

– Вот именно, хватит, – рычит Руслан. – Не начинай.

– Амир Дамирович, вы что, Полину уволили? – подлетает Оля, заведующая официантками.

– Да, – поднимаю на неё взгляд.

– У неё сегодня смена, а заменить нам некем. Нужно было предупредить заранее, чтобы я кого-нибудь нашла.

– Предложи двойную оплату тем, у кого сегодня выходной, – бросаю я, еле сдерживая гнев. – И хватит бегать ко мне по каждому вопросу. Я тебя нанял, чтобы ты сама решала эти проблемы.

– Поняла, – пролепетала она испуганно и, резко развернувшись, уходит в сторону бара.

– За что ты уволил эту катастрофу? – интересуется Руслан.

– Было за что, – отрезал я, не намереваясь ни с кем это обсуждать.

Я сегодня пришёл в лютую ярость, когда услышал, как эта мелкая пигалица рассказывала другой официантке о том, какой я, видите ли, добрый и понимающий. И советовала ей придумать душераздирающую историю, чтобы выклянчить денег. А если не прокатит – так, мол, может, и девственность предложить. Знаем, проходили. Была уже одна такая у Кости. Потом выяснилось, что она её восстанавливала раз сто и проворачивала эту схему со всеми подряд. Долго мы потом ржали над нашим любителем быть первооткрывателем.

– За драку?

– И за это тоже.

Вообще, давно нужно было её уволить, но каждый раз брала жалостью, когда она со слезами в глазах твердила, как ей нужна эта работа.

– Не она же устраивала драки, – возражает Руслан, глядя на меня.

– Она их спровоцировала.

– Мне кажется, она даже не понимает, как у неё это получается, – смеётся он.

Я невольно зависаю, наблюдая , как мой друг за последний год впервые смеётся.

– Я отменю сегодня твой бой.

– Нет, ты этого не сделаешь, – улыбка тут же слетает с его лица.

– Гром, ты же понимаешь, какие могут быть последствия? Посмотри на себя! На тебе живого места нет! – рычу на него, чувствуя, как гнев поднимается волной.

– Если ты это сделаешь, я всё равно найду другой клуб.

Качаю головой, понимая, что он это сделает. И нам всем будет спокойнее, если Гром останется здесь, под нашим присмотром.

– Ладно. Готовься, – хлопаю его по плечу и ухожу к себе в кабинет, оставляя его наедине с клубящейся в душе тьмой.

Разобравшись со всеми накладными и договорами на поставку, откидываюсь на спинку кресла. Не успеваю прикрыть глаза, как в кабинет влетают два урагана по имени Тимур и Костя.

– Привет, дружище, – жизнерадостно выпаливает Тим. – Что за вид побитый?

– Привет. Да только с бумажной волокитой закончил.

Тимур вальяжно располагается на диване, а Костя идёт к шкафчику. Извлекает оттуда три бокала и бутылку вискаря. Разливая янтарную жидкость, он спрашивает: