– Зачем же тогда было изобретать двигатель внутреннего сгорания? – не уступал Сева, внимательно разглядывая Федора Ивановича сквозь толстые стекла очков.

– Вы еще спросите, зачем колесо изобрели?.. Мотор был необходим, чтобы освоить Сибирь и Аляску, Северный полюс и, допустим, Северную Канаду. Это был жизненно необходимый шаг, но он сделан и требуется другой, следующий.

– Уничтожить моторы? – вздернул острый подбородок Сева.

– Именно!

– А кто будет уголь из шахты поднимать, кто пшеницу посеет и уберет, кто, наконец, вас в отпуск повезет?

– Тот, кто и раньше поднимал, сеял, возил! – уверенно отпарировал Федор Иванович.

– Кто?

– Ее величество – Лошадь. Плюс естественные источники энергии: гидроэлектростанции, ветряки, атомная энергия, наконец.

– Н-у, лошадкой вы сто сорок миллионов населения не прокормите.

– Прокормлю! А вот моторы ваши, извините, реки уже съели и землю скоро съедят – как пить дать. Дожили, в городах дышать нечем. В Японии по улицам люди в кислородных масках ходят. Это как по-вашему, а?.. Вы о парусном флоте читали?

– Слышал что-то.

– Слышал… Я вам точно говорю: наше третье тысячелетие непременно объявит двигатель внутреннего сгорания вне закона. И это будет не прихотью, а железной необходимостью, – Федор Иванович выдержал паузу и заговорил уже более проникновенно: – Я понимаю, вам без двигателя неудобно, так? Пожалуйста, ищите ему эквивалент, но только чтобы он кислород не жрал, реки не уродовал и атмосферу в покое оставил.

– Значит, вместо самолетов – воздушные шары?

– А чем плохо? Ведь максимальные возможности аппаратов легче воздуха, парусного флота, живой лошадиной силы никто не знает. Куда там! Все заслонил собою двигатель внутреннего сгорания. Я понимаю, так намного легче, удобнее, спокойнее, мозгами шевелить не надо…

Сева вдруг разволновался, вскочил и несколько раз пробежался мимо сидящего на скамейке Федора Ивановича.

– Да вы поймите! – вскричал он. – Тысячи ракет, как сторожевые псы, глядят сейчас друг на друга. Понимаете? Ты-ся-чи! Любой пустяк и… Понимаете? А вы о чем говорите? Какая там атмосфера! Какие речки!

– Вот-вот! – вдруг взбеленился и Федор Иванович. – Вот она, ваша психология, за которую потомки вас будут судить. Вы все спрятались за эти проклятые ракеты, вы дальше носа видеть не желаете, черт вас возьми совсем! Чуть что – ракеты, ракеты, ракеты… Да пропади оно все пропадом – есть кому думать о ракетах! Понимаете? Есть! А вот об экологии чтобы кто-нибудь лишний раз подумал – шалишь… Тут никого нет: ни денег, ни людей. А ведь именно от экологической катастрофы мы все вымрем на земле, а не от ваших ракет…

Сева, смущенный столь бурным натиском, растерянно снял очки и теперь близоруко щурился на Федора Ивановича.

– Шведы вон без ракет живут и – ничего. А мы загородились, китайскую стену из ракет построили, – уже почти кричал Федор Иванович, – к нам никто и мы – никуда! А везде-то люди живут, чего их бояться?! Почему мы так всего боимся, вы думали об этом когда-нибудь? Ракет, голода, НАТО, оппозиции, собственного народа… Кому этот наш страх выгоден? Вот вы лично думали об этом?

Сева молчал, виновато опустив голову. Умолк и Федор Иванович, тяжело переводя дыхание. Так они сидели некоторое время, разглядывая до предела укороченные полднем собственные тени. И вдруг Федор Иванович спросил:

– Сева, вы выпить хотите?

– Выпить? – опешил Сева и оглянулся на летнюю кухню.

– Ну да… У меня на всякий случай фляжка припасена. Осталось только стаканы добыть.

– Я… Не знаю, право…

– А чего тут знать, – веселея от своей идеи, рубанул прозрачный воздух Федор Иванович, – нечего тут и знать – выпьем и – баста! За ракеты выпьем, дорогой Сева, за китайскую стенку… Или же вы предпочитаете стенки из финского гарнитура?