– Но вы ничего не слышали?

– Ничего.

Он бросил взгляд на экран ноутбука, потом снова посмотрел на меня:

– И это все? Она что-нибудь вам сказала? Что-нибудь еще, что-нибудь полезное?

– Она спросила насчет браслета. Насколько я поняла, у Нел имелся браслет, принадлежавший их матери. И она его постоянно носила, во всяком случае, когда они виделись в последний раз много лет назад.

Таунсенд кивнул, потирая запястье.

– Среди ее вещей браслета нет, я проверял. Из украшений на ней было только кольцо.

Он надолго замолчал, и я уже решила, что беседа закончена, и собралась уходить, как вдруг он произнес:

– Надо спросить об этом у Лины.

– Я собиралась, но она не захотела со мной разговаривать, – ответила я и рассказала о случившемся на мосту.

– Опишите, как выглядела та женщина, – попросил он.

Я так и сделала: чуть за сорок, немного полновата, темные волосы, одета в длинный красный жакет, несмотря на жару.

Таунсенд не сводил с меня изучающего взгляда.

– Есть идеи, кто это может быть?

– О да, – сообщил он, глядя на меня, как на неразумного ребенка.

– И кто?

– А вы вообще в курсе событий, имеющих отношение к делу?

– Нет, – покачала головой я.

Мне захотелось напомнить ему, что, будучи местным жителем, именно ему следовало рассказать мне все, что могло оказать помощь в расследовании.

Он вздохнул и принялся что-то набирать на клавиатуре.

– Чтобы ускорить нашу работу, вы должны быть в курсе всего. Вам должны были передать все необходимые материалы. – Он с силой ударил по клавише, будто печатал на обычной пишущей машинке, а не на дорогом ноутбуке. – И еще вам нужно прочитать рукопись Нел Эбботт. – Он хмуро посмотрел на меня. – Проект, над которым она работала. Думаю, что книга планировалась как дорогое подарочное издание. Фотографии Бекфорда и рассказы о нем.

– История города?

Таунсенд резко выдохнул.

– Вроде того. Ее личная трактовка событий. Вполне определенных. Ее… ви́дение их. Как я уже говорил, не всем местным это нравилось. Как бы то ни было, у нас есть экземпляры того, что она успела написать. Констебль передаст вам один из них. Попросите Келли Бьюкен – она в помещении при входе. Дело в том, что один из случаев, описанных в книге, был о Кэти Уиттакер, покончившей с собой в июне. Кэти была близкой подругой Лины Эбботт, а Луиза, ее мать, дружила с Нел. Затем они поссорились, судя по всему из-за того, чем занималась Нел, а когда Кэти умерла…

– Луиза винила в этом ее, – закончила я. – Она считает, что это ее вина.

– Да, – кивнул он.

– Тогда мне надо пойти и поговорить с ней, с этой Луизой.

– Нет, – отрезал он, не сводя глаз с экрана. – Я сам поговорю с ней. Я ее знаю. Мне было поручено вести расследование смерти ее дочери. – Он снова надолго замолчал.

Поскольку он не отпустил меня, я в конце концов заговорила первой:

– А имелись подозрения, что к смерти Кэти кто-то причастен?

Таунсенд покачал головой:

– Никаких. Нам не удалось найти вразумительной причины, толкнувшей ее на самоубийство, но вы не хуже меня знаете, что ее может и не быть. Во всяком случае, понятной тем, кто остался жить. Но она оставила прощальную записку. – Он провел рукой по глазам. – Ужасная трагедия.

– Выходит, в этом году на реке погибли две женщины? – удивилась я. – Две женщины, которые знали друг друга и общались…

Инспектор молчал и не смотрел на меня, я даже не была уверена, что он слушает.

– И сколько там погибло женщин? Я имею в виду, в общей сложности?

– За какой период? – поинтересовался он, снова качая головой. – Как далеко в прошлое вы хотите заглянуть?

Как я уже сказала, все это было чертовски странно.

Джулс

Я всегда тебя немного боялась. Ты это знала, тебе это нравилось, нравилась власть, которой ты обладала, держа меня в страхе. Думаю, что, несмотря на обстоятельства, сегодняшний день тебя бы порадовал.