Девушка успокаивающе погладила его по руке. Было одновременно жутко и приятно от того, что любимый мужчина готов ради нее на убийство. В ее жизни такого не было еще никогда.

– Вот и пришлось просить Изольду меня подменить. Она ушла оперировать, я занял место на приеме.

– И тут я нагрянула…

Он кивнул и улыбнулся:

– Хреновый повод встретиться снова месяцы спустя, согласен. Но если бы не это, я даже не знаю, что было бы… Ведь мы страдали оба, а первый шаг навстречу никто не хотел делать.

– Кстати, ты-то почему? – спросила Анна, меняя положение тела, чтобы не опираться на сломанную руку. – Ну, я девочка, и все такое. – Оба улыбнулись. – Но и от тебя не было ни звонка, ни эсэмэски. Ни-че-го. Отрезал – и всё. Сказано: хирург.

Александр тоже поерзал, устраиваясь поудобнее, укладывая голову на поддерживающую руку.

– Я был уверен, что ты осталась с Денисом. Потом встретил их с женой у нас на приеме, узнал, что это не так, но теперь уже подумал, что не нужен тебе, раз ты сама не звонишь, хоть и порвала с ним…

Он мотнул головой, словно отгонял наваждение или морок, и, кажется, немного покраснел, хотя поручиться девушка не могла бы, слишком темно для этого было.

– В общем, любовь до гроба, дураки оба, – констатировал Симаков, протягивая руку и гладя Анну по щеке. – Я больше не буду таким идиотом, обещаю.

– Я надеюсь, Саш, – мягко засмеялась она. – С нас достаточно одной глупой меня.

Как и предупреждала ранее, она лежала с той стороны дивана, что была от стены, и смотрела на него с таким теплом и ожиданием, что Александр подумал, не ведет ли он себя как идиот прямо сейчас. По всему выходило, что ведет. Он лежал на боку, повернувшись к ней и подперев голову рукой, смотрел на нее и улыбался, как безумный. Или как пьяный. И уговаривал себя перестать бояться, что она оттолкнет его. Не могла она оттолкнуть, слишком уж похоже на него выглядела, так же влюбленно и глупо. И ее расширенные зрачки, полуоткрытые губы и вздымающаяся грудь не могли лгать. Или он действительно полный идиот.

– Ань… – тихо позвал он, подаваясь к ней, – я, конечно, обещал тебе и другое чуть раньше… Что не буду приставать… Но, кажется, этого обещания сдержать не смогу.

Он закончил фразу практически ей в губы, так близко они оказались, но девушка не отодвинулась. Приняла его поцелуй все так же жарко, как делала это всегда с их первого раза. И все осталось за дверьми: и недопонимания прошлого, и боль, и страхи, и преследователи, и родные, и друзья. В тот миг никто им не был нужен. Потому что только их воссоединение имело сейчас значение.

Уже потом, уставшие и счастливые, они лежали, раскинувшись на диване и глядя в темный потолок. Дыхание постепенно успокаивалось, по телу растекалась приятная истома, глаза начинали закрываться, и волны сна уже накатывали на обоих. Александр разорвал эту сладкую тишину, сказав:

– А знаешь, по мне, так получилось ничем не хуже, чем в наш первый раз.

– Хорошо, да, – отозвалась Анна, не открывая глаз и уже плавая в полудреме. – Будем считать, что наш второй первый раз удался.

Он тихо засмеялся, смех его наполнил комнату, и в ней стало еще уютнее.

– Можешь мне кое-что пообещать? – спросила девушка.

– Ммм? – Мужчина тоже уже не в силах был разговаривать.

– Я понимаю, что каждый раз так хорошо не будет… Но дай слово чести, что никогда не будешь ко мне безразличен и небрежен со мной.

Александр даже открыл глаза, так зацепили его слова подруги.

– Я… – заговорил было он, потом запнулся, умолк. Начал заново: – Я никогда не буду небрежен с тобой. Никогда, слышишь? Ни в постели, ни в здоровье, ни в быту, ни в любом из дел, которые мы будем делать. Никогда. Обещаю.