Во взгляде Зика, напротив, читался восторг.

«Совсем уже в отчаянии? Ты, наверное, хотел отомстить мне за то, что я тебя подловил, но всё пошло не по плану, а?»

На данный момент в центре внимания находился Ганс, но, по словам Зика, Байнер тоже был виновен в оскорблении Стилуолла.

Поскольку рыцари тоже считались дворянами, ему бы не отрубили шею, как слуге-простолюдину. Однако Байнер пытался нанести Зику вред. Конечно, рыцарь не намеревался причинять ему серьёзный ущерб, и его действия были в пределах разумного, так что всё можно было бы замять. А Зик в своём нормальном состоянии не смог бы и слова вымолвить в присутствии графа.

Но всё пошло совсем не плану, и теперь слуга, которого ударил Зик, пресмыкался в попытках спасти себе жизнь. Что, если того всё-таки осудят? Это ведь и на Байнера плохо повлияет.

«Возможно, даже мне не удастся избежать наказания».

В сердце Байнера медленно нарастала тревога. Возможно, потому, что он всё ещё был неопытным молодым рыцарем.

– Вы так считаете, сэр Байнер? – закивала графиня, исподтишка подталкивая мужчину вперёд. Его, рыцаря, слова имели гораздо больший вес.

– Да, миледи! К тому же господин Зик напал на нас первым.

– Забавно слышать от рыцаря жалобы на то, что он не смог отбиться от «мальчишки». Неужели стандарты ордена настолько низко упали? – усмехнулся Зик. Лицо Байнера исказилось от стыда и злости. Даже граф неодобрительно покачал головой.

– О-он применил грязный… – начал рыцарь, но Зик его бесцеремонно оборвал:

– Ха-ха-ха! И это я слышу от рыцаря на службе у семьи Стилуолл! Вы собираетесь рассказать, как нечестно я дрался? Ушам своим не верю! Очень странно слышать такое он храброго воина, а не от слабака из столицы.

Зик преувеличенно громко расхохотался, так, чтобы его веселье почувствовали все. Вместе с тем лицо Байнера вытянулось ещё сильнее. Сравнение со столичными рыцарями смутило его до дрожи в ногах.

Рыцари Стилуоллов гордились своим мастерством и противопоставляли себя коллегам из столицы, у которых по большей части не было реального боевого опыта. Таким образом, зная этот нюанс, Зик атаковал гордость Байнера напрямую.

– Что бы то ни было, это не отменяет того, что вы на нас напали! – яростно проговорил Байнер. Каждое слово он выплёвывал сгустком кислоты.

– Что ты на это скажешь, сын?

– Отец, разве не очевидно, что он на меня наговаривает? Рыцарь боится наказания, вот и оправдывается, как может.

– Нет, это неправда! Юный господин снова лжёт! – выкрикнул Байнер. Его слова имели некоторый вес, и он надеялся, что хоть какие-то результаты оспаривание даст.

– Я считаю, что словам сэра Байнера можно доверять. Всё-таки настоящий рыцарь не посмел бы солгать своему господину, – вмешался Грейг, до сих пор хранивший молчание.

«Да, было бы странно, если бы ты так и остался стоять в стороне».

Всякий раз, когда Зик оказывался в сложной ситуации, Грейг был первым, кто делал его положение ещё хуже. Это Зик помнил отлично, хотя конкретные случаи уже вылетели из головы.

– Д-да, всё верно! – радостно кивнул Байнер. Казалось, слова Грейга вселили в него надежду.

Взгляды братьев встретились. Грейг лукаво ухмыльнулся, но Зику его провокация казалась нелепой, не более, так что на дерзкую усмешку младшего он ответил уверенной улыбкой. Увидев это, Грейг слегка нахмурился. Всякий раз, когда он усложнял жизнь Зику, тот делал смущённое лицо и низко опускал голову, так что эта внезапная уверенность заставила его засомневаться.

«Что ж, вот так я и жил», – подумал Зик, невольно вспоминая об унылых днях своей юности.

В те времена никто никогда не был на его стороне, и окружающие привыкли не ждать от него отпора. Отсюда и ошеломительный эффект.