И гестаповец неспешно рассказал о Пайнсе и майоре Хавемане. Он под большим секретом сообщил, что удалось наладить подслушивание кабинета Пайнса и узнать кое-что интересное для Крюгера. На днях из Вашингтона приехал коллега американца и неосторожно поделился впечатлениями об оценке его информации. По словам гостя, последний материал об операции «Морской лев» наделал фурор в Вашингтоне. «Дикий Билл», так в американской разведке за глаза назвали ее руководителя Донована, доложил о документе президенту Рузвельту.

По мере того как Крюгер слушал Штадлера, у него в душе крепло ощущение невероятной удачи. Без каких-либо затейливых комбинаций удалось с ходу создать реальную основу для успеха всей операции. Нетерпеливо прервав повествование гестаповца, он спросил:

– Надеюсь, ваши костоломы не сделали из Хавемана калеку? Он в рабочем состоянии?

Ответ собеседника несколько насторожил:

– Скорее всего, он в относительной норме, хотя его допрашивают следователи гестапо и точно о состоянии Хавемана я не в курсе.

«Ничего, – подумал Крюгер. – В любом случае за недельку удастся привести его в божеский вид и начать игру с Пайнсом».

Он тепло поблагодарил приятеля за ценные сведения и предупредил, что, скорее всего, завтра появится в гестапо для знакомства с делом Пайнса и Хавемана. Зайдет он и к Штадлеру. Поэтому не стоит при начальстве и подчиненных как-то показывать, что они друг с другом давно знакомы.

Штадлер удивленно заметил, что эти дела в центре внимания руководства и для их передачи необходимо указание не менее чем Гиммлера, но Крюгер успокоил его, пообещав, что все необходимые полномочия у него будут.

На следующее утро Крюгер уже докладывал Риббентропу составленный за ночь план операции. Его существо составляла лапидарная идея – быстро завербовать Хавемана, пообещав ему смягчение наказания, и через него восстановить контакт с Пайнсом. Далее продвинуть через Хавемана дезинформационный материал американцу. Риббентроп вначале недоверчиво, а потом с возрастающим интересом изучил план и без возражений утвердил его.

– Без выкрутасов и эффективно, – оценил он бумагу. – По своему опыту знаю, что именно такие ведущие прямо к цели мероприятия обречены на успех. Необходимые полномочия от Гиммлера получите завтра. Действуйте.

На следующее утро Крюгер договорился с секретарем начальника гестапо Мюллера о своем визите в это мрачноватое заведение. Секретарь попросил зайти вначале к Мюллеру.

Чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания сотрудников, Крюгер нарядился в эсэсовскую форму штандартенфюрера СС. Он по своему опыту знал, что в организации, где большинство на работе постоянно носит форму, лучший способ остаться незаметным – тоже нацепить мундир.

Мюллер принял его сразу же, представив еще двух находившихся в кабинете персон. Одной из них был Штадлер, другой – начальник следственной группы по делу Хавемана.

По той любезности, с которой Мюллер обставил беседу, и удивленно растерянным лицам присутствующих было видно, что указания Гиммлера произвели здесь должное впечатление. Что касается Мюллера, то он был даже рад такому обороту дел. С него разом свалилось давление со стороны Гейдриха и ответственность за дальнейшие последствия всей этой неприятной истории. Теперь пусть за все отдувается «Служба Риббентропа»: как говорится, «большому кораблю – большие неприятности».

Тщательно скрывая удовлетворение по этому поводу, Мюллер предоставил слово Крюгеру. Тот в свою очередь буднично, чтобы не раздувать излишний ажиотаж вокруг своей персоны, разъяснил, что получил поручение сверху проанализировать дело Пайнса и Хавемана на предмет его возможного использования в разведывательных целях. Естественно, данный аспект работы должен остаться в строжайшей тайне. Все необходимые полномочия предоставлены рейхсфюрером СС. Мюллер при этих словах многозначительно кивнул.