Зак Черезку

– Не знаю, кто планировал операцию, наверное, какой-то умник из штаба, ни разу не бывавший на передовой. Но благодаря чину ему было виднее, как водить и расставлять полки. Нас, вместе с другими подразделениями высадили в ста километрах от столицы. Мы разбили лагерь. Могли бы просто сбросить нас на головы сепаратистов, неожиданным ударом быстро захватить крупные города и промышленные центры, но вместо этого, нам приказали укрепить зону высадки и ждать. Нет ничего хуже ожидания. Какой смысл собирать такую кучу людей и в момент, когда нужно действовать, заставлять их томиться бездельем?

– Тогда ещё можно было решить вопрос дипломатическим путём, – вставляю я. – Правительство пыталось достигнуть соглашения с руководством Нового Пекина.

– Пустые разговоры. Они либо с нами, либо против нас. Если есть малейшее сомнение, значит думать тут не о чем. Только так можно держать в подчинении Колонии. Железной хваткой и страхом. Страх делает людей сговорчивее. А проявление великодушия делает тебя слабее.

– Думаю, они пытались избежать ненужных жертв.

– Вы себя слышите? Ненужные жертвы? Это ещё что такое, мать его!? Решили бить, так бейте, не давайте время на размышления! Мы всегда так делали на Стамбульских улицах и благодаря этому выживали.

Впрочем, неважно. У политиков был шанс, они им не воспользовались. Пришёл наш черёд. Полк погрузился на технику и выдвинулся в сторону столицы. Наступление началось и на других участках. Основная задача всех подразделений – взятие под контроль всех городов и населённых пунктов, на нашем пути. Установление военной администрации и выявление нелояльных. Поиск и разоблачение мерзавцев из «Сопротивления» и сочувствующих им.

Погода стояла отличная. Мягкий климат Пекина не мог не радовать. Ранняя весна. Чем-то напоминающая мне дом. Тёплая и солнечная. Тем более, после вечной сырости и дождей Самира. Я был доволен.

 Хорошо помню первый убогий городишко, в который мы вошли. Одноэтажные, по большей части, деревянные дома, с колоннами и покатыми крышами, облепленные древней глиняной черепицей. Резные изображения каких-то ящериц, наверное, драконов из детских книжек, украшали фронтоны жилищ. Повсюду низкорослые деревья, покрытые белыми цветами, пруды и причудливые алтари предков, или кому там поклоняются эти потомки Мао. Будто оказался в древнем Китае. Не знаю, так ли он выглядел, когда был древним, но мне так показалось.

Колонна встала. Прозвучал приказ занять оборону и глядеть в оба. Нам навстречу вышло несколько стариков. Мэр, старейшина или кем он там был, вышел вперёд и заговорил с нашим полковником. Я находился далеко и не слышал, о чём они разговаривали. Несколько минут мы ждали. Я озирался по сторонам, местные жители, вероятно попрятались в своих домах, улицы были пусты.

Полковник оставил старика и подошёл к группе офицеров, ожидавших его, и отдал распоряжение. Те повторили приказ нам. Разбившись на пары обыскать дома, построить всех местных на центральной площади, следить чтобы никто не сбежал. Мы бросились исполнять.

В первом доме, в который я вошёл, жались друг к другу пожилые мужчина и женщина. Они безразлично смотрели на меня, пока я обходил большую комнату, служившую по всей видимости гостиной.  На маленькой кухне и в спальне никого не оказалось, и я велел им выйти на улицу. Они безропотно подчинились, не проронив ни звука. Перед дверью я ещё раз обернулся и пробежал взглядом по комнате – и взять-то нечего, голодранцы. На улице уже стояли люди, выгоняемые из своих домов, солдаты и офицеры прикрикивали на них, когда они мешкали или делали вид, что не слышат. Всё это происходило в странном молчании. Ни криков и причитаний, ни протестов и слёз, которые я видел раньше на Самире. Угрюмая покорность и молчаливость.