Вышедшая из одного из домов на его пути женщина застыла у двери, невольно начав улыбаться при виде веселого военного в кожаной куртке и в танкошлеме на голове. Со стороны было видно, как танкист приветственно отвесил ей легкий поклон и обронил короткую фразу, которая развеселила женщину, вызвав у нее громкий и задорный смех.

– Важный какой! А зовут тебя как, командир? – ответила капитану женщина, озаренная улыбкой после произнесенной в ее адрес шутки.

– Василий Георгиевич! – громко ответил ей танкист, еще раз одарив местную жительницу своим веселым взглядом.

Цыган и Витя в несколько прыжков проскочили к следующему дереву и сразу же спрятались за его ствол.

Танкист продолжал идти раскачивающейся походкой, когда к нему с вопросами стали подходить другие женщины, выходившие из своих домов. Они по большей части были намного старше его. И внимание их было сосредоточено на опросе военного человека об обстановке на фронте.

– Далеко ли немец от нас? – спросила одна из них.

– Вы уж его к нам не пускайте! А то нам идти некуда, а у нас детки малые, –  прижимая руки к груди, говорила вторая.

– Зашли бы, чайку бы попили, –  приглашала третья.

Капитан что-то отвечал им. Сначала бойко и весело. Потом уже тихо и строго, опустив голову и стараясь не показывать глаза.

Мальчишки продолжали преследовать его до тех пор, пока танкист не вывел их на площадь перед железнодорожным вокзалом. От увиденного там ребята тут же упустили его из виду. Их внимание привлекло наличие многочисленного скопления людей в военной форме и при оружии, а также стоявшие в стороне танки. Возле них суетилось большое число народа в комбинезонах, кожаных куртках, шинелях и ватниках. Бойцы и командиры в танкошлемах и фуражках, пилотках и касках сновали возле боевых машин. Несколько солдат закатывали тяжелые бочки в кузов автомобиля через откинутый борт. Другие перетаскивали и складывали в штабеля тяжелые ящики, разворачивались и уходили, освобождая место для уже приближавшихся со следующими ящиками товарищей. Перед площадью было выставлено оцепление из ряда красноармейцев с винтовками за спинами. Они выстроились, не давая немногочисленной толпе желающих пройти к зданию железнодорожной станции. Хоть в это время никто и никуда уже не собирался ехать, и никого не интересовала сама станция. Люди желали всего лишь приветствовать солдат своей армии, помогать им во всем, что будет нужно в данный момент.

– Я только молочка принесла, –  твердила старушка не пропускавшему ее на площадь здоровяку-солдату, монотонно твердившему ей:

– Не положено! Старший не велит.

– Солдатик, тогда ты, что ли, испей. Молоко парное, только утром из-под коровы, –  старуха протягивала ему темный кувшин с обвязанным белой материей горлышком.

Витя невольно повернулся к говорившей пожилой женщине. Но тут же почувствовал толчок в плечо от Цыгана. Его наблюдательный друг сказал:

– Давай сейчас туда пойдем.

– Зачем? – Витя испуганно посмотрел на него, абсолютно не понимая, что хочет тот сделать.

– Как зачем? Ну ты даешь! Можно на саму площадь проскочить. И нас никто не заметит! – улыбался Цыган.

– А если заметят? – парень продолжал испуганно смотреть на друга.

– Ну и что! Поймают и выгонят отсюда, –  спокойным и уверенным голосом ответил мальчик.

Витя, как обычно это бывало, решил довериться своему товарищу. Он двинулся за ним. Мальчики преодолели плотные заросли кустарника. Потом протиснулись между забором и старыми сараями на узкую прилегающую улицу и побежали на площадь к скоплению военных и боевой техники, где едва не уткнулись в группу солдат, грузивших в кузов машины деревянные ящики защитного цвета. Бойцы засмеялись, увидев двух перепуганных мальчишек. Один из них потрепал рукой по голове Цыгана и с улыбкой на лице сказал им: