Оба старших лейтенанта отдали ему честь и двинулись к своим машинам. Один из них, глядя в направлении своего экипажа, показал им жест указательным пальцем руки, обведя им несколько раз воображаемый в воздухе круг. Увидев это, стоявшие возле последнего танка танкисты ловко и быстро стали запрыгивать внутрь бронированного корпуса.

– По машинам! – громко крикнул другой старший лейтенант, стоявший в полный рост на башне головного танка.

Услышав команду, все экипажи начали посадку стремительными, отработанными до автоматизма движениями. Сержант, командовавший охраной из солдат-пехотинцев, подбежал к первому танку и в реве запущенного двигателя стал получать указания от уже стоявшего по пояс внутри башни старшего лейтенанта.

Первые два танка под восторженные крики многолюдной толпы мальчишек и подростков выехали на дорогу и двинулись в направлении перекрестка, указанного ранее капитаном. Вереница детей всех возрастов в едином порыве побежала за ревущими и лязгающими сталью боевыми машинами. Сидевшие на башнях танкисты стали интенсивно жестикулировать, пытаясь отогнать ребяческую толпу, почти наседавшую на корму и борта машин, рискуя угодить прямо под гусеницы. Механики-водители, выглядывая из открытых люков, отчаянно пытались как можно ровнее и без рывков вести машины. Один из них специально дал максимальные обороты двигателя на внезапно остановившемся посреди улицы танке. Его машина взревела, издав такой рык, что на дороге в радиусе не менее десяти метров вокруг броневого корпуса не осталось ни одной живой души. Образовавшийся вакуум позволил танкистам уже беспрепятственно следовать к намеченному месту. Толпа ненадолго стихла. Экипажи следующих машин поступили аналогично, стараясь обеспечить себе спокойное движение по улице, но лишь не более чем на полминуты. Ошарашенная ревом танковых двигателей толпа снова устремилась вслед за гремящими стальными конями, образуя сплошной детский поток. Мальчишки, восхищенные присутствием на улицах их маленького города никогда не виданных ими боевых машин, бежали, не разбирая дороги, вслед за ними.

– Ура-а-а! – закричал Витя, подхватывая ликующие крики бегущих.

– Стой! – вдруг услышал он голос схватившего его за рукав куртки Цыгана.

Мальчик посмотрел на друга, не понимая его.

– Чего ты? – он улыбался и сиял.

– Постой, Витек. Айда со мной на вокзал, –  сказал ему Цыган с лицом, на котором было довольно серьезное выражение.

– Зачем? Побежали со всеми. –  Витя попытался выдернуть рукав куртки из захвата друга, но не смог этого сделать.

– Да пусть все бегут. А мы с тобой на вокзал пойдем. Здесь только первые танки, а остальные все там, –  рассудительный мальчик кивнул в сторону удалявшейся фигуры капитана-танкиста, который остановился посередине дороги, прямо напротив двигавшегося танка, готовившегося догнать всю бронированную колонну, перемещавшуюся в сторону перекрестка.

Витя вытянул шею, всматриваясь в происходящее в том конце улицы, которая выходила на привокзальную площадь.

– Они еще не все выгрузились. Самое интересное там, –  Цыган кивнул в сторону железнодорожной станции. –  Пошли!

Друзья бросились догонять удалявшегося капитана, который уже отпустил стоявший возле него танк и продолжил идти по дороге. Боевая машина, тем временем набрав невысокую скорость, двигалась по улице, стараясь нагнать уже ушедшую вдаль голову формировавшейся колонны.

Витя и Цыган уже почти догнали капитана. Они шли за ним по пятам, разглядывая своего нового кумира, прячась за толстыми стволами деревьев. Объект их наблюдения и преследования не спеша продолжал свой путь. Он держал в руке сорванную ветку увядшей сирени и размахивал ею так, как будто небрежно отгонял от себя отсутствующих в воздухе насекомых. Капитан насвистывал себе под нос какую-то мелодию, мотив которой совершенно не интересовал его юных преследователей. Они лишь сосредоточили свое внимание на всей фигуре командира-танкиста в целом и отдельно на его кобуре с «наганом», висевшей на поясном ремне.