– Как скоро состоится собрание совета?

– Через две недели.

– И ты к нему совершенно не готов!

– Я к нему прекрасно готов!

Подойдя к матери, чмокнул ее в щеку. Но сердце ледяной герцогини не оттаяло.

– Ты просмотрел невест, о которых я писала?

Я скривился.

– Да.

Матушка цокнула языком.

– Мне не пришел ответ.

– Ты его и так знаешь.

– Рик, когда ты уже остепенишься и заведешь жену?

– Я не вижу никакого смысла…

– Совет…

– Мне не нужна жена, чтобы попасть туда, я хороший воин и заслужил место в совете без родовитой невесты.

Наши глаза встретились, это противостояние длилось уже слишком долго.

– Какой же ты упертый! Жду в гостиной, – сказала она и вышла из покоев, хлопнув дверью.

Я сощурился на яркий свет, а после ещё шире раскрыл шторы. Имя себе зарабатывать свадьбой не собираюсь, оно будет заработано в бою, как и положено воину.

Я понимал страхи матери, они были не безосновательны. В бою мне не было равных, но достаточно ли этого для полукровки?

Мой отец был южанином, и я не знал его. Когда-то он принес огромный позор нашей семье, позор, который мать отмывала долгое время.

Совет – избранные высшие, которые могут принимать государственные решения, которых слышит и слушает сама королева. На кону стояло все и сейчас, как никогда, у меня не было права на ошибку.

– Ме-ня зо-вут Лиии-ла, – медленно говорила пухлая женщина, глядя мне прямо в глаза.

– Да, я поняла.

После того, как я сняла с себя изорванную и окровавленную одежду, и переоделась в чистое, стало легче. Мне прислали целителя.

ЦЕЛИТЕЛЯ!

Кто вообще пользуется такими словами? Я точно умерла или сошла с ума – другого не дано.

– Хорошо, – выдохнула она. – Значит, соображаешь.

Вот здесь я бы поспорила.

– Хэлен, – от незнакомого имени я дернулась, – ты помнишь своих родителей.

Я помнила свою маму и папу, но я знала, что спрашивают меня не о них.

– Нет, – ответила я. – Я ничего не помню.

Лила посмотрела на меня с жалостью.

– У бедолаги память отказала, – сказала она сухощавому старцу.

– Я возьму ее под свою опеку, ее место в храме.

В храме? Я осмотрела голые каменные стены, ободранные кресла и камин, который, казалось, не разжигали уже несколько столетий.

– Я не хочу оставаться в храме! – уверенно сказала я.

– Здесь твое место, – посмотрела на меня Лила.

– Я не хочу.

–Ты служительница Богини! – возмутился старик. – Пресветлая вернула тебя…

– Вернула откуда?

– Этого ты тоже не помнишь?

Я посмотрела на целительницу растерянно.

– Тебя и твоих родителей убили… Растерзали гончие.

От этой новости я сглотнула.

– Меня растерзали собаки?

– Гончие – не собаки. Это духи, которые охотятся за душами. Должно быть, кто-то травил их на тебя.

– Не пугай ее, – возмутился старец.

– Она должна знать правду!

– Правда ей не поможет.

– С чего ты взял? Кто мог сделать такое в нашей деревне? Почему? Теперь, когда она снова жива, успокоятся ли гончие?

– Пресветлая спасет ее! Она находится под защитой!

– Но до этого она меня не спасла! – вклинилась в разговор я. – Я хочу уйти.

Мое решение было твёрдым и окончательным. Словно предчувствие гнало меня прочь отсюда.

– Тебе некуда идти! – грубо сказал служитель храма. – У тебя никого нет! Твоя судьба служить богине!

Лила покачала головой и сникла.

– У тебя есть муж, богатый и титулованный, – тихо сказала она.

Лицо служителя исказила такая гримаса, словно он готов убить целительницу на месте.

– Это был фиктивный брак! Он сам убьет Хэлен, стоит ей появиться на его пороге. Никто уже не помнит этого парня! Как она его найдет…

– Я знаю его имя и фамилию, слышала, как мать обращалась… Пусть девушка выбирает сама. Его дух силен, и, если гончие придут, он сможет за нее постоять!