– В вашем распоряжении двести пятнадцать каналов, Анна… – она не закончила фразу, споткнувшись на отсутствии отчества своей подопечной. – Как мне к вам обращаться?

– Анна, просто Анна. – Девушка почувствовала, как начала пульсировать в висках головная боль.

Софья Антоновна кивнула:

– Хорошо, Анна. Что я могу вам предложить: кофе, чай, прохладительные напитки? Крекеры? Сыр? Закуски?

«Гильотину», – мысленно ответила Аннет, но виду не подала, улыбнулась:

– Зеленый чай, если вас не затруднит. Без всего остального.

Софья Антоновна величественно кивнула и скрылась за дверью. Анна простонала:

– Вот влипла…

Девушка встала, прошлась по комнате. На экране ярко накрашенная блондинка томно закатывала глаза и щебетала о своей поездке на Мальдивы. Нежные тона престижного курорта мелькала за ее спиной – яхты, море, пальмы, снова яхты. В груди старшего оперативного сотрудника по особо важным делам Анны Журавлевой разгоралось раздражение. Да, времени для продумывая сценария внедрения не было. Да, схватились за первую попавшуюся и самую очевидную роль для подозреваемого-холостяка. Да, прикинуться «дурочкой», на которую никто всерьез не смотрит и которая может беспрепятственно, почти как ребенок, бродить по офису, было ее идеей. И она блестяще начала ее исполнять.

Так блестяще, что уже не вернешь к началу.

– Черт! – Она в сердцах, хлопнула ладонью по столешнице.

Именно в тот момент, когда открылась дверь в переговорную, и на пороге появилась Софья Антоновна с подносом – на нем поблескивал боками прозрачный чайничек, заполненный кружащимися шариками зеленого чая. Услышав ругательство Анны, женщина остановилась, посмотрела с удивлением:

– Вы в порядке?

Анна вымученно улыбнулась:

– Ноготь зацепила. – И продемонстрировала идеальный маникюр.

Секретарь невозмутимо прошла к столу, поставила поднос перед гостьей: девушка с тоской отметила, что несмотря на ее просьбу ничего не приносить, кроме чая, ее не услышали – поднос был заставлен сдобным печеньем, конфетами в блестящих обертках, крохотными плитками шоколада. Композицию завершал молочник со сливками и тоненькие ломтики сыра в хрустальной тарелке.

– Не беспокойтесь, дальше я сама, – заторопилась Анна, останавливая пожилую секретаршу, – мне правда, неловко, что приходится вас отвлекать от работы в такой сложный день.

«Взял высокую ноту – держи ее до конца», – говорил отец Анны, тенор Театра оперетты. Анна планировала воспользоваться советом родителя по-своему – решила играть «дурочку» по принципу «позорься до конца». Усевшись за стол, она подперла голову рукой и захлопала ресницами. Секретарь, услышав ее комментарий о сложном дне, выпрямилась, посмотрела озадаченно – не поняла брошенной гостьей фразы, но на это и был расчет.

– Сложный день?.. – Секретарша поджала губы. – Да нет. Обычный…

– Ну, как же. Не каждый день в дом шефа врываются грабители, устраивают в нем драку! – По тому, как округлились глаза пожилой дамы, Анна поняла, что попала точно в цель – никто из сотрудников еще не знал о происшествии, и у нее появилась отличная возможность запустить цунами слухов и домыслов, а самой устроиться в первом ряду и наблюдать, куда и к кому они приведут. Некоторые называют это управляемым хаосом. Отличная стратегия, эффективная. «Только действовать надо быстро, пока Долин на совещании. Готова поспорить, что совещается он с шефом по безопасности».

– Грабители? – Софья Антоновна сглотнула.

Анна охотно кивнула.

– Да-да. – Склонившись чуть ниже к столу и заставив собеседницу тоже наклониться, она прошептала: – Я вам даже больше скажу. Я думаю, что это было покушение!