«И обычно это секретарь шефа», – закончила она про себя.

Анна замешкалась, убирая ноутбук в сумку, затем повесила ее на плечо и, грациозно спустив ноги на асфальт, подала руку Долину, при этом кокетливо взглянула на него, определенно действуя на камеру, установленную на парковке. Алексей усмехнулся, покачал головой. Приобняв девушку, он скользнул по ее узкой спине до поясницы, чуть задержался, наблюдая, как застыла улыбка Анны, и прошептал девушке в висок:

– Из тебя могла бы получиться неплохая актриса… По крайней мере, одну роль я бы тебе доверил.

– Какую?

– Девушки Джеймса Бонда.

Анна звонко рассмеялась, будто он ей только что пообещал норковый полушубок за прошедшую страстную ночь, но проговорила другое:

– Хорошо, что ты не директор театра!

Она стрельнула взглядом и повела плечом. Алексей небрежно опустил руку ниже поясницы Анны и легонько шлепнул по бедру:

– Не переигрывай, – предупредил он, закрывая машину.

Анна полоснула его взглядом, мужчине стало не по себе: определенно фривольность он допустил зря, сам заигрался. Но не отступать же теперь – она сама предложила правила, сама назначила себе роль, вот пусть теперь и мучается, и краснеет.

Подцепив девушку под локоть, он потянул к лифтам. Проходя мимо поста охраны, Долин притормозил, кивнул в сторону Анны:

– Девушка со мной, девушку впускать в любом случае, и не выпускать без моего личного распоряжения.

Парни скользнули по Анне взглядом – совершенно профессиональным и бесстрастным – отозвались хором:

– Принято.

Анна им широко улыбнулась и, взмахнув ресницами, сделала жест рукой:

– Пока, мальчики.

Алексей прошел к лифту, дождался, когда кабина остановится и пропустил Анну вперед, на этот раз спрятав руки в карманы брюк. В кабине девушка резко переменилась в лице, холодно смерила его взглядом. Обратила внимание на спрятанные в карманах руки.

– Вот и правильно. А то в следующий раз оторву и скажу, что так и было.

Алексей фыркнул, отвернулся к двери:

– Подумаешь… Сама сказала, что желаешь выступить в роли моей подруги.

На этот раз пришла очередь Анны раздражаться и злиться:

– А кем мне еще быть, чтобы без подозрений вертеться около тебя?

– Ну, не знаю. – Долин покосился на нее, напомнил: – Я предлагал назваться практиканткой. Или личным секретарем. Или детективом, нанятым в связи с обнаруженным в моем доме трупом. Сестрой из Новосибирска, наконец…

– У вас нет сестры в Новосибирске. – Анна выглядела расстроенной.

Долину даже стало ее немного жаль. Самую малость. Он кивнул:

– Это правда. Но об этом никто, кроме меня, не знает. А со мной можно всегда договориться…

– Так уж и всегда? – Анна хотела съязвить, но вышло двусмысленно: Долин посмотрел на нее с осуждением и приподнял брови. Девушке пришлось отвести взгляд и закусить губу, чтобы не сболтнуть лишнего – им все-таки еще предстояло работать вместе.

Лифт поднялся на нужный этаж, остановился. Анна схватилась за рукав пиджака Алексея:

– А давайте, действительно, сестрой… – В ее глазах загорелся лихорадочный огонь.

Мужчина отрицательно покачал головой:

– Поздно: охранники видели, как мы ворковали на парковке. И сестрам по пятой точке не шлепают… так что теперь уж смиритесь, Аннет, вам предстоит веселое внедрение, а я постараюсь сыграть роль самца-самодура с максимальной отдачей и правдоподобностью! – И тихо добавил: – Развлекаться так развлекаться.

Они вышли в холл – высокие потолки, голубые с серебром панели с подсветкой вокруг строгого лейбла «БиоТех». Здесь остро пахло качественным кофе и духами. В офисе, несмотря на довольно ранний час, уже гудела жизнь: яркие девушки в узких юбках, самоуверенные франтоватые молодые люди в модных, приталенных, пиджаках, с папками или планшетами в руках. Все куда-то торопились (или профессионально изображали бурную деятельность), что-то согласовывали, с кем-то договаривались по телефону. Сотрудники встречали шефа бодро, без заискивания и страха, что говорило о его сносном характере, который обычно обозначается формулой «строг, но справедлив». Девушки помоложе определенно рассматривали босса как кандидатуру для брачных афер и к появлению спутницы Долина отнеслись ревниво.