Но так или иначе, Варе очень нравилась идеальная картина семейной жизни - она, муж, ребёнок. Потом ещё один, а может, два. Обо всём этом она думала отстранённо, чтобы лишний раз не разочаровываться, когда ничего не получалось, однако семья для неё была тем, к чему она точно хотела когда-нибудь прийти.      

А здесь… нет, она вовсе не собиралась примерять на себя роль матери чужого ребёнка, но даже мысли об этом вызывали оторопь. И хотя ей было очень жаль Элю, для которой суррогатное материнство являлось единственным выходом, помочь, увы, ничем не могла.     

Варя посмотрела на часы - близился вечер, а значит, нужно было вставать и вновь идти к плите. В кухне было чисто - мама прибралась после завтрака, что Варя сочла хорошим знаком. Во время того состояния, в которое мать погрузилась после смерти мужа, её ничего не интересовало. До сегодняшнего дня.     

Варя поджала губы и вытащила из холодильника продукты. К чёрту предложение Эли и сомнение в том, что она поступила правильно. Она обязательно найдёт работу, конечно, не ту, на которой платят суммы с шестью нулями, но способную не только прокормить их, но и позволить то, что обе заслужили. 

- Мам! М-а-ам! Я твоей капусты любимой натушила. С яблоком. Мама!     

Варя снова зашла в комнату матери, нахмурилась, когда поняла, что что-то не так. Только вот так вот сразу и не успела осознать - что именно. А потом до неё дошло - мама лежала всё в той же позе, что и три часа назад, когда она заглядывала к ней по возвращении.      

- Мам…     

Она вздрогнула от того, как жалко и испуганно прозвучал собственный голос. Бросилась к матери, чувствуя, как её парализует ледяной страх. От него с такой силой закружилась голова, что Варя на время потеряла ориентацию в пространстве.      

Упав на колени перед кроватью, положила руку маме на лоб. Ледяной пот, глаза закрыты, но движутся под веками туда и обратно.     

- Мама! Мамочка, проснись… мама!      

Варя зарыдала, сама не ожидая от себя подобного, но сдержаться не могла - ей было так невыносимо жутко, что она не представляла, что делать.     

- Мама! Проснись, пожалуйста….      

И тишина в ответ.       

А потом был вызов неотложки, которая ехала нестерпимо долго, какие-то расспросы, на которые она отвечала невпопад. Её попытки найти медицинский полис матери и ощущение, что она падает в пропасть без дна и именно сейчас, своими руками, способствует тому, что загоняет мать всё дальше за могильную черту.      

Ведь прошло так много времени…        

- Варвара Павловна?      

Варя вздрогнула, когда поняла, что обращаются к ней. Кажется, она задремала, сидя на неудобной скамейке, обитой безликим дерматином. Просто прислонилась затылком к выкрашенной в серый цвет стене и отключилась.     

- Да?    

Она вскочила на ноги, только теперь вспоминая, где именно находится. Возле реанимации.      

- Ваша мама пока в себя не пришла, а вам бы сейчас домой поехать, отдохнуть. Вы всё равно ничем не можете помочь.     

- Как она?     

- Ишемический инсульт, пока рано давать какие-либо прогнозы. Мы делаем всё возможное.      

Боже, как же ужасно звучала эта фраза: «Мы делаем всё возможное». И самым ужасным в ней было то, что Варя вообще никак и ни на что не могла повлиять.      

- А дальше? Что будет дальше?     

- Если ваша мама придёт в себя?     

- Когда моя мама придёт в себя!     

- Реабилитация. При этом важно понимать, что начинать её нужно как можно раньше. Но вам нужно быть готовой к тому, что это станет отнимать у вас всё время. И потребует значительных средств.      

Он улыбнулся одними уголками губ, небрежно потрепал Варю по плечу и ушёл. Вот так вот просто, как будто с ней сейчас не случилось того, что разделило жизнь на «до» и «после».