Услышав имя Избранного, «непререкаемые» оцепенели, сделавшись похожими на каменные изваяния. Не было ни сил, ни смелости протестовать, казалось, что и дышать невозможно от ужаса. Послать Лазоревого мальчика, сына Кетцалькоатля, на жертвенный камень вместо кролика?! Не вызовет ли это высший небесный гнев погибшего отца – бога? Тогда его месть тольмекам, быть может, окажется пострашнее нынешней засухи.

Тишина в зале стала тяжелой, как будто плотная невидимая ткань накрыла всех присутствующих. Ахав Кан посмотрел на Великого правителя, тот поймал его взгляд и едва заметно кивнул. Они обо всем договорились еще вчера, все должно свершиться, как они задумали. Выдержав некоторое время, дав немного опомниться от новости, ужаснувшей всех, Ата Ву перешел к разговору о строительстве нового храма. Надо заметить – ловко было придумано: резко переключить внимание собрания с одной темы на другую. Он был уверен, что все с облегчением займутся обсуждением этого, всегда интересного дела – возведение нового храма.

– Надо немедленно приступить к строительству нового храма и закончить его до второй полной луны. Но мы потеряли много людей, а те, что остались, слишком слабы от голода. Что скажешь, Батаб? И ты, Халач Виник? – сразу приступил с вопросами к своим подчиненным Главный правитель.

Первый помощник правителя в хозяйственных делах Батаб и начальник военизированной стражи Халач Виник. стали наперебой предлагать свои варианты. К обсуждению подключились и другие участники Хора, действительно радуясь, что невыносимая тишина и внезапная неподвижность, сковавшая тела, исчезли.

Итак, было решено согнать всех имеющихся рабов, а так же и тех пленных, которых захватили тольмекские воины при последней битве. Совсем скоро их приведут в город отряды полководца Суитли Непобедимого.

Батаб быстро прикинул в уме примерное количество всех рабов, которых можно будет послать на строительство храма.

– Правитель, их все равно не хватит, чтобы в такой короткий строк выстроить грандиозный храм. Надо бы привлечь и наших граждан, ремесленников и крестьян. Все равно работы нет, заняться нечем. Валяются целыми днями, – презрительно усмехнулся Батаб.

– Ты прав, Батаб. Решено. Объявите с башен мой приказ: всем свободным гражданам, от мала до велика, работать на строительстве нового храма богу дождя великому Тлалоку.

Оставалось обсудить еще одно важное дело. В этом году, середины Третьего солнца, в день, когда над Пирамидой луны сойдутся две звезды – утренняя и вечерняя, надо, следуя обычаю, выбрать нового Батаба, помощника Главного правителя. Его выбирают по результатам соревнований на Празднике каменного топора. Участники состязаний проходят не одно испытание, но окончательным победителем становится тот, чей топор пролетит дальше всех сквозь узкое пространство между телами рабов, стоящих в ряд плечом к плечу по длине всего поля, которое так и называлась: Поле летающих топоров.

Раньше, когда правителем Великой империи тольмеков, людей племени ягуаров, был Кетцалькоатль, соревнования по выбору Батаба проходили честно. Победитель становился первым помощником правителя, известным и уважаемым человеком в городе. Его ценили за силу, ловкость, мужество, справедливость. Его имя вписывалось в священные хуны – тольмекские летописи, среди записей о других важных событиях в жизни тольмеков. И это было главной наградой победителю. Свитки укладывались в каменные ниши стен обсерватории на вечное хранение.

Но когда клан Свирепых койотов пришел к власти, а Кетцаля не стало, все изменилось. Действительные результаты соревнований не учитывались. Помощником становился тот, кого назначит Главный правитель, как нынешнего подхалима Батаба. И на этот раз Ата Ву не сомневался, что послушные ему судьи на празднике «топора», сделают так, чтобы Батаб снова стал победителем.