– Чудесно! У меня, кстати, есть кое-что… – Рэй начал рыскать в своем портфеле, как искатель сокровищ, но, вытащив помятые листы бумаги, выглядел скорее как тот, кто нашел старые чертежи корабля-призрака. – Это мои песни! Под каждым словом вставлены аккорды. Бои я записал на другом листе, но найти его никак не могу. – Он сиял от радости, как будто только что выиграл лотерею, ведь Марк был единственным в его окружении, кто хоть что-то знал о музыке.

– А не проще было бы закрепить их степлером? – поинтересовался Марк, с улыбкой на губах. Но Рэй, как будто услышал оскорбление, помрачнел.

– Я не пользуюсь им.

– Что-то не так? – заметил Марк, уловив туманное выражение на его лице.

– Да нет, все хорошо.

Пока официантка раскладывала их заказ на стол, Марк с интересом читал его песни. Несмотря на голод, мучивший его с обеда в школе, он продолжал. Закончив чтение, он положил бумаги на стол и сделал большой глоток латте с соленой карамелью. Рэй, с замиранием сердца, ожидал его оценку и с робостью произнес:

– Ну… как тебе? – его сердце колотилось так, что, казалось, могло вырваться из груди.

– Это так вкусно! – воскликнул Марк, выпив латте за мгновение, как будто это был последний глоток в пустыне. – Какое же оно сбалансированное и совершенное. Теперь буду сюда приходить всегда.

– Так и знал, что подобрал отличные аккорды! – обрадовался Рэй.

– Нет, я про кофе говорил. Твои песни еще зеленые, им не хватает рифмы. – Он наклонился к листам, указывая на строки: «Ты дал мне почувствовать то, что исчезло, то, что во мне давно умерло» и «Моя жизнь – сон, из которого я ищу выход, лишь бы увидеть краски твоего мира в своем». – Я вообще не вижу здесь рифмы.

– Нет, там есть рифма, просто ты поешь неправильно! Сейчас я тебе покажу! – резко возразил Рэй, но в эту секунду в кофейню вбежала толпа подростков, и юный музыкант невольно убавил громкость.

– Что же ты не поешь? Испугался тех ребят? – шутливо подмигнул Марк, указывая на них. – Нет, дело не в этом… хотя, может быть, и в этом. Не люблю петь при посторонних.

– Но даже если бы их не было, тут все равно были бы я и официантка. Так что же ты боишься? – с улыбкой на губах уговаривал его Марк, откусывая кусок круассана.

– Я не боюсь, я стесняюсь, – шептал Рэй, словно его услышат и посмеются. – Просто не люблю петь при чужих.

– Если ты действительно решил стать музыкантом, пора перестать бояться петь перед людьми. – Он старался передать ему уверенность через свои глаза, как будто мог осветить темный уголок его души. – Когда-нибудь тебе придется выступать перед многолюдным залом, на огромной сцене, перед тысячей фанатов! – Он вновь откусил круассан, с тем же настойчивым взглядом.

– Кстати, это же футболисты не из нашего города? – изменил тему Марк, заметив группу подростков в спортивной форме.

–Да, у нас с ними будут соревнования. Они из Эгертона.

– Значит, у вас с ними соревнования? Ну, удачи вам, конечно! – его взгляд выразительно показал, что футбольной команде Уайтуотера никто не сможет противостоять.

– Тупой футбол! Нужно было записываться на программирование, или хотя бы на кружок по рисованию! Как тебе удалось избежать закона Элайджи Рэйфвенкрофта, Марк?

– Фокусники не раскрывают своих секретов! – он вновь повернул взгляд на официантку. – Кажется, я где-то ее уже видел.

– Она учится с нами в одной школе, ее зовут Амелия, – быстро отреагировал Рэй. – Мы с ней на социальную науку вместе ходим.

Марк не смог ее сразу узнать. Она так изменилась с их последней встречи, что он не мог поверить, что перед ним стоит Амелия. – Красивая, да, Рэй? – в его улыбке таился жирный намек, почти как шутка, которая могла взорвать настроение.