Только когда его горло оказалось сдавлено в тиски, а сам он прижат к острым стенам пещеры, в голове скользнула мысль, что нужно было подождать прежде, чем соваться в логово дикого зверя.

– Чем обязан? – наслаждаясь тем, как вздуваются вены на шее божества, спросил Аксель.

Бога нельзя убить так просто, но как же приятно наблюдать за тем, как наливаются кровью глаза, как хрип вырывается из горла, как страх застилает рассудок. Смерть для существа с вечною жизнью совершенно не исключает страданий и боли, которую можно испытать.

Война догадывался за что он так разозлился на Майноса. Во дворце, по приказу Килиан, он швырнул свой клинок во Фьори. Исполняя чужой приказ, этот скользкий червяк пытался убить то, что принадлежало ему. Принадлежало даже после всего того, что она сотворила.

– У… ме-меня… но-во-сти… – прохрипел Майнос, даже не пытаясь освободиться от хватки.

Если бы Аксель хотел убить, сделал бы это немедля. Мальчишка не был глуп, хотя его импульсивность порядком раздражала бога Обмана, который руководствовался терпением и изучением всех деталей. Майнос предпочитал другие методы ведения войны – коварство и интриги. Если грамотно рассчитать всё, то враги сами начнут грызть друг другу глотки, а Обман придёт тогда, когда ситуация накалится достаточно, чтобы нанести решающий удар.

Сильная рука ослабила хватку, Майнос опустился и опёр руки в колени, откашливаясь и хватая воздух ртом.

– Слушаю, – дразня бога, лениво бросил Аксель понимая, что Обману нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.

Взгляд зелёных глаз метнул Войне всё, что он думает, но слова всё-таки сорвались. Не те, что он хотел высказать за наглость и неповиновение старшему богу, а то, что он собирался сказать изначально. Хотя Майнос теперь сомневался, что хочет что-то говорить. Гордости пришлось задавить все попытки возмущения.

Аксель был ключевой фигурой в предстоящем противостоянии. Собирая информацию, Майнос приходил к выводу, что разумнее оставаться на стороне победителя. Да, мальчишка раздражал, но пока его гнев обращён в сторону врагов, он не представляет опасности. Главное, чтобы он сам верил в это…

– Амария знала, что умрёт, – вобрав в лёгкие побольше воздуха, наконец, сказал Майнос. – Она готовилась ко смерти с того дня, как вырвала твоё сердце.

Услышанное не вызвало в Войне никаких эмоций. Его холодные жёлтые глаза рассматривали бога, ожидая продолжения. Конечно, Любовь не была глупа и знала, что за свои последствия рано или поздно, ей придётся расплачиваться.

– Вижу, ты не удивлён, – усмехнулся Обман и выпрямился. – Не спеши разочаровываться, это не главное…

– К сути, – раздражённо бросил Аксель, теряя крупицы терпения.

– Боги не умирали раньше. Никогда. Но это не значит, что мы бессмертны, как показали недавние события… – Майнор откашлялся. – Вот только любое изменение привычного уклада несёт в себе первозданный хаос для мира, к которому все привыкли. Да, племянник, даже Боги привыкли, не смотри так.

Война не понимал, куда клонил Обман, впрочем, так было всегда, когда Майнос пытался донести мысль. Никакой сути – лишь увиливания и загадки.

– Мы способны выбирать оболочки, которые наполняем собственными силами. Не все из нас, кстати… В качестве новой оболочки, Амария выбрала твою Фьори – наследницу Эстериона. Девчонке не просто так отдали твоё сердце. Моя сестрица планировала удержать тебя с помощью божественной связи с принцессой.

Аксель не сдвинулся с места. Он не моргнул. Лишь ветер, налетевший со скал, растрепал чёрные пряди, будто горы сами зашептали ему о предательстве.

– Она… что?