– Ах милая, – лукаво шипит змей, в мгновение оплетая хвостом её правую руку, сжимая, заставляя выронить меч, – потом ведь плакать будешь, когда поймёшь, кого зарубила!

⠀

– Ты! – выдыхает она, мгновенно расслабившись, – ах ты, сукин сын! Ты когда-нибудь перестанешь меня удивлять?

– Только когда ты мне надоешь, – шелестит змей, всем телом лаская свою избранницу, наслаждаясь её хрипловатым раскатистым смехом, таким счастливым, таким…

Щебет утренних птиц неуместным шумом врывается в уши. Дэн чувствует, что не может удержаться во сне, сон рвётся, тончает, растворяется. Эх, всё… Привет утро, привет привычный мир!

Дэн так и не рассказал тогда никому про волчий сон. Сейчас он сам удивлялся, как он мог хотеть про него рассказать?

Сны приходили всё чаще и чаще. Они были короткими, обрывочными. Но Дэн учился их запоминать. Эти обрывки его прошлой жизни (а он почему-то твёрдо знал, что это его жизнь!) приходили не в хронологическом порядке, скорее наоборот. Первые сны были самые смутные и они здорово пугали. У некоторых было неприятное послевкусие, его хотелось смыть, и Дэн долго сидел в ванной, включив воду и подставив пальцы под струю, пока бабушка не начинала дубасить в дверь, Вот и хорошо, что они не запомнились!

⠀

Сейчас сны были разные… но даже после жутковатых, например того, где Дэн, почему-то одетый в платье, прятался под огромным деревянным столом, а вокруг него так и летали исковерканные тела, раскидываемые стремительными ударами кого-то, кого он не видел из своего укрытия, или того, где он с замиранием маленького птичьего сердечка, трепеща от ужаса и ликуя от собственной дерзости, со всех крыльев улепётывал от огромного чудовищного орла – даже после этих снов, ощущения были вкусные! Смывать их совсем не хотелось! В одном из снов он увидел вроде как Задиру. Лысая и гневная, она кричала на него, а он шутил, смеялся, но чувствовал стыд, и, кажется, там он придумал, как исправить содеянное.

А наяву не смог. Пытался, да ещё как пытался! Призывал огонь, знаки (руны, теперь он знал, что это руны), долго сидел перед своим зеркальным коридором, но у него ничего не получалось. Вот разве что в первую попытку почернела бабушкина герань, потом лопнули струны на гитаре брата, а сегодня в соседнем доме, где жила Задира, вырубило электричество, а на балкон Дэна прилетели два огромных ворона.

Один из них сразу начал каркать.

– Ой, подождите, я сейчас, не улетайте! – Дэн метнулся на кухню. Прошлым летом он как раз выхаживал на балконе воронёнка, и знал, что эти птицы любят мясо.

Вороны и не думали улетать. Когда Дэн вернулся с угощением, они о чём-то перекаркивались.

⠀

– Вот, держите! – сказал Дэн.⠀

Тот, что был поменьше, быстро ухватил кусок, второй строго посмотрел на него сине-черными бусинами глаз, наклонил голову и внезапно очень понятно произнес:

⠀

– Мы что сюда – жрать прилетели?⠀

⠀

– Не, ну мясо же!⠀

– Мы на задании, Муни!⠀

⠀

– Ну мы же нашли его, можно пожрать!⠀

⠀

– Не факт, что это он…⠀

⠀

– Он-он… да ты посмотри на него!⠀

⠀

– Смотрю. ⠀

⠀

Ворон действительно смотрел. Пялился. Пронизывал взглядом. Дэн стоял с открытым ртом и хлопал глазами. Ворон внезапно хрипло рассмеялся:

⠀

– Знаешь, а может ты и прав! – он ловко ухватил второй кусок мяса из рук мальчика, подбросил его в воздух и проглотил, – но в таком случае, наш обманщик сам себя обманул. Он даже не знает, кто он.

⠀

Ключ громко заворочался в замке.

Вороны ухнули вниз с балкона, и резко взмыли, не попрощавшись.

Вот гадство! Как не вовремя! Он не успел ничего спросить, но он вспомнил этих воронов, конечно! Они не были друзьями… кажется, но и врагами не были. И там, в той жизни, он точно так же подкармливал этих проглотов, насытившись, они охотно болтали с ним, и даже помогали, хотя не обязаны были, ведь они служили не ему… они служили… Дэн в отчаянии топнул ногой. Он почти вспомнил имя – сильное и славное, оно крутилось на языке, но опять как будто что-то мешало, как будто у него не было допуска к именам. Запрет. Блокировка. ⠀