Очнулся я, почувствовав, что по лицу меня хлещут струи дождя. Я открыл глаза. Патрик, Пип, Сэнди и Уолтон убирали крюйсель. Роберт отдавал распоряжение отдать шкоты грот-марселя. Я поднялся, чтобы присоединиться к Эмешу и Нэвилю, выполнявшим команду.

– Живой? – спросил Эмеш.

– Так точно, – пробормотал я, глядя на остальных членов команды, без чувств лежавших на палубе. – Что происходит?

– Пытаемся обойти шторм, – ответил Роберт. – Но, по ходу, не обойдём.

Я перевёл взгляд на волнующееся море. Ветер был сильным, хотя и переходящим в свежий. Но Роберт, всё равно, распорядился убрать марсели и теперь приказал отдать шкоты фока и грота.

– Дрейф? Может, не обязательно? – спросил я.

– У руля сможешь встать? – мрачно спросил он. Я кивнул.

– Тогда к штурвалу, – приказал он. Я повиновался, предварительно оттащив всё ещё не пришедшего в себя, но дышащего Брайана в сторону. Стэнли, наш второй рулевой, также лежал неподалёку, уже придя в себя, но, видимо, не имея сил подняться.

Я взял 11 румбов к ветру, сверяясь с компасом.

– Марсели отдать! – послышался приказ Роберта. Эмеш и Нэвиль поспешили выполнить команду. Роберт поднялся ко мне.

– Тот живой? – спросил он, кивнув в сторону Стэнли и наклонившись к Брайану.

– Так точно, – отозвался я, не переставая следить за курсом. Волнение начинало стихать, корабль шёл уверенно. Я перевёл взгляд на Роберта, пытавшегося привести Брайана в чувство.

– Эй, Чибис! – крикнул он находившемуся рядом Патрику. – Мистера Эдмундса сюда!

– Он ещё не пришёл в себя, – отозвался Патрик.

– Значит, Херувима тащи! – рявкнул Роберт.

Патрик, не смея спорить, соскочил на шкафут, чтобы позвать ещё только приходившего в себя Генри. Я продолжал следить за курсом, пока ко мне не подошёл Стэнли.

– Мистер Шайн, позвольте, – негромко произнёс он. – Вы правите, как пушкой перед выстрелом.

Усмехнувшись, я легко уступил место у штурвала и подошёл к Брайану.

– Долго он, – пробормотал Роберт, хлопая его по щекам.

– Главное, дышит, – заметил я. – Может, утащим его в каюту?

Роберт согласно кивнул.

Мы унесли Брайана, после чего отдав его на милость уже очнувшегося мистера Эдмундса и Генри, снова вышли на палубу.

– Чего это было? – мрачно спросил Роберт, окинув палубу взглядом и, видимо, убеждаясь, что всё в порядке.

– Бывает перед штормом, – ответил я. – Зов морей.

– Слышал о таком, но не сталкивался, – произнёс он.

– Мне как-то пришлось, – ответил я. – Почти треть команды выпрыгнула за борт. Наверно, тоже зелёный луг видели.

– И ты видел?

– Сегодня – да, – кивнул я, вспоминая причину, по которой я подошёл к борту после того, как оттянул Брайана. – А с Говардом что? – вдруг вспомнил я.

– Уже никто не узнает, – ответил Роберт. – Ты за ним неплохо рванул, но, хорошо, что не прыгнул.

– Там был луг, – ответил я.

Отвратительным было это чувство. Я хотел убить Говарда за его слова, а теперь чувствовал себя виновным в том, что не успел его спасти. Не думаю, что он был бы мне особо благодарен, успей я, но моя совесть всё равно не была чиста. И пусть все могли быть свидетелями и подтвердить, что Говард спрыгнул сам. Я не мог отрицать, что в тот момент, даже кинувшись за ним, желал его смерти.

В порту Сент-Джорджа мы встали на якорь 6 сентября 1784 года для пополнения запасов воды и провизии. Через десять дней, то есть, 16 сентября 1784 года мы вышли из порта и взяли курс строго на юг, чтобы пройти вдоль Южной Америки. Но из-за поднявшегося через три дня противного очень крепкого ветра, вскоре перешедшего в шторм, мы были вынуждены сменить курс и, при максимально уменьшенной парусности, двигаться вдоль Багамских островов в сторону Ямайки.