Стянув с себя оставшуюся на теле одежду, я бросил ее рядом с футболкой, забрался в ванну, заткнул отверстие слива пробкой, включил горячую воду, и устроился в наполовину лежачее, наполовину сидячее положение, словно покоился на больничной койке под капельницей.

Ударяясь о дно ванны, струя воды постепенно наполняла ее, и я бездумно таращился на облупленный потолок, слушая при этом шипение и представляя, что сейчас нахожусь у какого-нибудь водопада. Вокруг меня множество зелени, ее свежий аромат повсюду, счастливые люди, держащие в руках разломленные напополам кокосы, наполненные вкусными напитками, проходят мимо меня и смеются… в какой-то момент мне даже показалось, что мой нос чувствует запах той природы.

Но, открыв глаза и осмотревшись, я увидел лишь старую потертую плитку на полу и стенах, потемневшую от старости дверь, и грязный потолок, и легкая, неплотная галлюцинация тут же пропала, развеялась, будто дымка в воздухе. Жуткая реальность затягивала в свою тьму счастье, будто черная дыра. Какое же это неприятное слово. Реальность. Оно убивает всякое воображение, оставляя за собой лишь серое и угрюмое настоящее.

Подождав, пока ванна наполнится, я выключил воду и около получаса пролежал без движений, лишь моя грудная клетка приподнималась и опускалась при дыхании. Когда же меня едва не унес сон, я понял, что пришло время вылезать, принял быстрый душ, вымывшись шампунем с запахом мандарина, а после вылез и обтерся полотенцем. Не задумываясь, надел ту же одежду, в которой пришел, и направился в спальню, где упал на кровать и завел будильник.

Решив перед сном посмотреть какие-нибудь смешные видео, я открыл социальные сети и принялся просматривать последние публикации. Глаза уже слипались, но я все равно продолжал смотреть, не желая ложиться спать. Так не хотелось, чтобы наступал следующий рабочий день!

И все же по истечении тридцати минут я отложил телефон на прикроватную тумбу и погрузился в ночную тьму.

II

Спустя семь часов раздался самый ненавистный звук в мире, заставив меня пробудиться.

Разлепив под него глаза, я нащупал рукой будильник и отключил его, после чего сел и широко зевнул. Сбросив с себя одеяло, я почувствовал, как мое тело озябло и содрогнулось, и едва не соблазнился вновь им укрыться и лечь обратно. Понимая, что сила воли моя не безгранична, я встал с кровати и направился в ванную комнату. Спустя несколько минут стало легче.

Умывшись и почистив зубы, я медленно оделся и, даже не позавтракав, вышел из своей убогой, тесной, и даже при утреннем и дневном свете покрытой мраком квартирки с тяжким грузом на сердце.

Тротуары были полны людей, шедших в разные стороны по своим делам, и на лицах большинства застыли те же самые выражения, что и у меня.

Добравшись до входа в метро улицы Горемыки, на которой я жил, я спустился под землю и через десять минут уже ехал в поезде, сидя на одном из немногочисленных свободных мест.

Попивая из картонного стаканчика капучино, купленный по пути, я, слившись со всеобщей серой массой, не занимал свой мозг ничем и просто смотрел в окно, как вдруг, спустя примерно четверть часа после посадки, в моем кармане завибрировал телефон. Перехватив портфельчик из правой подмышки в левую, тем самым освободив руку, я залез ею в карман, вытащил устройство, и взглянул в окно уведомлений. Мне пришло письмо от Диего Самерса, мужчины старше меня лет на двадцать, у которого я арендовал квартиру.

«Доброе утро, Клим. Напоминаю, что через неделю ты должен отдать мне деньги за два месяца, этот и прошлый. Я все понимаю, приятель, но и ты войди в мое положение, поэтому не обижайся. Если будешь продолжать задерживать выплаты подобным образом, мне придется выселить тебя. Хорошего дня ;)