В плену твоего безумия Светлана Тимина

1. Пролог

Пролог

- Доброй ночи, Милана.

Его голос сегодня звучит иначе. Мой хозяин в прекрасном расположении духа. Что-то в интонации, в изменившемся ритме его дыхания говорит именно об этом. Я пытаюсь представить, как могла бы выглядеть его улыбка. Привычная повязка закрывает мои глаза, и я безуспешно пытаюсь нарисовать свою фантазию на ее черной ткани.

Между ног становится волнительно сладко. Чтобы скрыть сбившееся от предвкушения дыхание, неосознанно перебираю пальчиками ​ кольца цепи, соединившей спереди мои запястья. От этого бесхитростного жеста тело кроет новыми приливами жара.

- Доброй... Ночи, хозяин.

Мне не сложно называть его так, как он того требует. Это не вызвало во мне никакого протеста поначалу, как и других эмоций - к примеру, тех, что сейчас как будто качают меня на волнах сгустившейся чувственности волнительного ожидания. 

Почему-то хочется обхватить себя руками, чтобы ощутить касание цепи на обнаженной коже, согреть тело этим ощущением. Я облизываю пересохшие губы. Тонкий перезвон моих оков ласкает слух. Так всегда было и будет - я лишена визуального восприятия, оттого все чувства тоньше и острее. Как будто умножаются в тысячи раз.

Он говорил, это сенсорная депривация. Сухое протокольное название не предает всей сути моего состояния.

- Моя девочка слегка возбуждена? - сглатываю от его вкрадчивого голоса. И буквально вижу, как его глаза улыбаются, вокруг них образуются тонкие лучики морщин.

Отчего-то в моих фантазиях глаза моего укротителя светлые. Может, я гоню прочь из памяти другой взгляд, темный как ночь и жестокий, как пламя ада.

Его обладатель не заставлял меня носить цепи и спать скованной. Не принуждал называть себя хозяином. Но в своей жестокой одержимости он зашёл слишком далеко. Настолько, что сейчас я была куда в большей безопасности нагая и скованная по рукам и ногам.

- Кажется... я не знаю...я просто волнуюсь.

В горле пересыхает. Мне легче оттого, что я проговорила свои чувства, пусть даже это не полная правда. Что-то вызывает смутную тревогу, и я поспешно исправляюсь:

- Хозяин.

Я не знаю его имени и никогда не узнаю. Прежняя Милана не была бы такой покорной и безропотной. Она бы срывала повязку и ошейник, который хозяин иногда застёгивает на ее шее, крушила бы стены и требовала отвезти домой.

Той прежней девочки нет. Азамат Валиев не оставил от нее ничего, кроме страха и сломанной воли.

Шумно вдыхаю. Я запрещаю себе думать о дочери, потому что сердце разорвется. Хозяин говорит, что скоро меня отпустит. Когда я соберу себя по частям и стану сильной, свободной и решительной. Когда я услышала это впервые, мне было плохо. Ни он прижал меня к себе. Он умел успокоить или заставить бояться дышать всего лишь одним жестом.

- Твоя дочь увидит тебя несломленной. Я не всегда смогу быть рядом, но ты должна отпустить свои страх и защитить ее...

Я ему поверила. Не от отчаяния или отсутствия выбора. Он просто нашел нужные слова и не соврал. Этот мужчина, чьего лица я никогда не видела, не унижал себя враньём кому бы то ни было.

Сам он, похоже, знал обо мне все. И видел не раз. Поначалу это сводило с ума. Затем таких качелей, заставляющих терять рассудок, стало куда больше, и первоначальная утратила актуальность.

- Подползли ко мне. Хочу поцеловать твои глаза, - спокойно произносит он, кожа кресла скрипит от его движений. - прямо, Милана. Иди на мой голос.

Мое тело буквально скручивает шибари восторга, помноженное​ на возбуждение и эйфорию. Я сегодня увижу его лицо?... С меня снимут повязку? Я наконец узнаю, кто мой похититель, показавший мне на примере подмену сознания и разрыв стереотипов?

Цепи как будто исчезают. Я не чувствую прохлады лакового паркета, я словно лечу, распахнув свои крылья. Они темного цвета. Я та, кем так и на сумела остаться ни на сцене, ни в жизни. Черная орлица.

Птица с завязанными глазами, потерявшаяся в темноте. И только голос Хозяина ведет меня к свету, не давая сойти с ума...

2. Глава 1

Глава 1.

Я проваливалась в темноту. Зыбкую и густую, пугающую, лишенную каких бы то ни было проблесков света. Летела в пропасть и не понимала, почему мне совсем не страшно. Наверное, потрясение было таким сильным, что отключило все рефлексы.

Кажется, вдобавок ко всему я умудрилась простудиться. Горло саднило, все время хотелось откашляться. Пришлось осторожно сесть на постели.

День или ночь? Почему так темно, ведь глаза уже должны привыкнуть к этому мраку? Где я?

Приступ паники заставил мои руки потянуться к лицу. Пальцы наткнулись на бархатную преграду какой-то ткани. Повязки, которая скрывала мои глаза. И как я раньше не заметила легкого давления на виски и затылок?

Потянула, намереваясь сорвать, посмотреть в глаза тому, кто превратил мою жизнь в кошмар и не позволил сбежать.

- Опусти руки.

Голос был незнакомым. Спокойным, уверенным и подавляющим настолько, что мои пальцы замерли, отпустив край повязки. Проблеск явно дневного света ударил по сетчатке яркими пятнами. Его тут же поглотила темнота.

- Кто вы?

Почему я не сорвала повязку с глаз и не посмотрела на обладателя приятного, но твердого голоса? Наверное, на подкорке все еще сидел страх увидеть рядом с говорившим моего мужа. Демона, жестокого зверя, от которого я так и не сумела уйти.

- У нас еще будет возможность познакомиться. Не пытайся снять повязку.

Предупреждающие ноты в голосе незнакомца могли построить роту солдат. А я не осознавала, насколько сильно задавлена диктатом Азамата Валиева, поэтому приказ не встретил внутри никакого протеста. Я опустила руки на колени.

Наверняка этому есть какое-то логическое объяснение. Наверное, что-то попало в глаза, когда...

Воспоминания ворвались в сознание так стремительно, что я перестала дышать.

Скандальная журналистка Аня Керро. Та самая, что всегда видела насквозь моего мужа, известного репера Азамата Валиева, и безжалостно громила его в своих статьях. Встреча в загородном ресторане. Результаты ее расследования в отношении моего мужа. Шок. Молниеносно принятое решение бежать прочь, забрав Мику, от этого шайтана, презревшего все человеческое. Летящая в ночь машина, попытка запутать следы, отправив водителя (по совместительству шпиона моего благоверного) совсем в другое место. Все было зря. У меня не получилось.

Страх заставляет тело сжаться. Я знаю, на что способен мой муж в гневе. Почему мне завязали глаза? Неужели для того, чтобы я не видела, что он сотворил с теми, кто хотел помочь мне сбежать?

Оглушенная страхом и отчаянием от провала, я даже не слышу шагов. Шиплю, царапая чужую ладонь, которая внезапно ложится на мое плечо.

От незнакомца пахнет тонким, явно авторским парфюмом и ментолом. Ни его голос, ни аромат мне не знакомы. В последние годы своей жизни я редко пересекалась с кем-то из мужчин – Валиев никому не позволял ко мне приблизиться.

- Дыши, Милана. Ты в безопасности.

- Откуда вы знаете мое имя?!

Если бы он спросил, кто я и как меня зовут, паника бы ушла. Это бы означало одно – этот человек не имеет никакого отношения к моему мужу. Даже мысль о том, что меня похитили, не так пугала, как перспектива вновь оказаться в руках Азамата.

- Имя Миланы Савельевой уже давно синоним стиля и успеха. Кто не знает одну из самых красивых инста-моделей столицы?

- Моя фамилия - Валиева.

Я жду, когда он наконец заговорит об Азамате. Если я проиграла и мой муж не дал мне уйти, сейчас самое время об этом услышать. Терять мне все равно нечего, и я даю ему повод вспомнить о нем. Но незнакомец молчит. Пауза затягивается, и я вздрагиваю – кончики его пальцев, неожиданно теплые, касаются моей кожи у линии темной повязки. Вздрагиваю не от страха, но внутри как будто все сжимается. Не только его голос, но и прикосновения заставляют замереть на месте.

- Тебе надо отдохнуть. Я сейчас уйду. А если тебе что-то понадобится, ты скажешь об этом Алене.

- Где я? Когда... приедет мой муж?

Все-таки преодолеваю ментальные прутья невидимой клетки. Воля этого мужчины может заставить склониться даже толпу – я так сильно ощущаю ее на себе, что впору испугаться. Но меня куда сильнее пугает встреча с чудовищем, от которого я, судя по всему, не сбежала.

Незнакомец отнимает руку, оставив на коже пульсирующий след своего прикосновения. И я чувствую холод. Я как будто чем-то его сейчас оскорбила, только не понимаю, чем именно. Может, это мой тюремщик – до тех пор, пока не вернётся Азамат. И произнеся имя своего мужа, я напомнила ему его истинное место?

- Он не приедет.

В голосе сталь. Незнакомая – ледяная, дамасская. Такая может изрезать волю на клочки. И нет ничего неудивительного в том, что я обхватываю себя руками, словно пытаюсь закрыться.

- С... совсем?

В моем голосе надежда. Надежда, что слова незнакомца – правда. Но он отчего-то истолковывает их по-своему.

- Да, - поскольку у меня завязаны глаза, все остальные чувства обострены до предела, я безошибочно улавливаю в его голосе негодование. Как-то просчитываю его слабый отголосок в холоде стали. – Твой муж не придет за тобой. И советую с этим смириться.

От шока мои глаза под повязкой широко распахиваются. В смысле?! Меня, как оказывается, похитили вовсе не цепные псы Азамата Валиева?..

- Что я здесь делаю? Кто вы? – руки вновь тянутся к повязке... и я тут же обрываю свою вопросительную речь испуганным полувскриком, больше похожим на всхлип.