– Кажется, животные тебя любят.

В первом представлении были клоуны, акробаты, гимнасты и прочее. Еще были дрессированные обезьяны, клоуны в основном показывали фокусы, а под конец представления как раз вышли с обезьяной.

Начался антракт. Все стали собираться со своих мест кто куда. Мы тоже вышли, пошли в туалет, надо же было выкинуть бумажку. Мама, видимо, тоже захотела. Сперва зашла я, потом, через минуту, когда освободилась соседняя кабинка, зашла и она. Я успела и бумажку выкинуть, и сделать дело. Та девушка тоже зашла в туалет и, подойдя ближе, прислонилась к стене кабинки. Я вышла. Девушка, схватив меня, прижала к себе и, прикрыв рот рукой, шепнула:

– Тише. Шоколадку хочешь?

Я шепнула:

– Мне все равно. Мне некуда прятать. Карманов нет.

Девушка сказала:

– Вот это плохо. Эх, ладно. Потом как-нибудь увидимся и я дам тебе шоколадку.

Послышался звук открывающейся щеколды. Девушка шепнула:

– Не говори ей. И прости, если напугала тебя таким образом.

Она убежала. Мама подошла и, посмотрев на дверь, сказала:

– Дочь, ты чего? Все в порядке?

Я подумала: «Странная какая-то дама. Чего ей от меня нужно, интересно, кроме как дать шоколадку. Кажется, что-то еще». Я сказала:

– Да, мам, все хорошо.

Мы вышли. Мимо шли какие-то люди в интересных костюмах. Один сказал:

– И что будем делать? Того артиста недавно увезли на скорой. Хорошо, что вовремя успели. Уборщица зашла в комнату, в которой он переодевался, и выбежала. И хорошо, что скорая стояла у цирка, она почти всегда там стоит. Бывает, конечно, что не стоит, и тогда в случае чего возникает проблема. Прогнозы неутешительные. Отменять второе представление? Никак, наверно, не получится.

Другой парень сказал:

– Не знаю. Да, отменять будет как-то нехорошо, да и зрители будут спрашивать, что случилось.

Услышав это, я подумала: «Артисты, наверно, выступающие. Интересно, о чем они говорят? Что-то случилось, что ли? Вот бы послушать».

Покосившись на маму, я в тихую убежала за ними. Она как раз отпустила мою руку и ковырялась в своей сумке. В конце коридора стоял какой-то парень и, покосившись на меня, скривил губы и шепнул:

– Конечно, эта попытка сразу провалится, потому что через минуту-другую мать ее хватится и начнет искать. Лучше придержусь своего плана, к тому же, все уже сделано.

Подошли артисты. Парень, улыбнувшись, сказал:

– Слышал, у вас проблема? Расскажите, в чем дело, что стряслось? Может, я помогу, чем смогу.

Один из артистов, прикусив губу, сказал:

– Да тут один артист, с ним беда приключилась. Думаем отменять номер, а как еще? Замены нет, не найти нигде.

Парень, улыбнувшись, сказал:

– Я могу выступить за него, но с одним условием.

Я стояла позади них. Мама кое-как нашла меня, люди, которые видели меня, подсказали где я. Схватив меня за руку, она шепнула:

– Ты почему убежала? Кто тебе разрешил уходить так внезапно?

Артист сказал:

– Какое условие? Вряд ли вы это сможете. Там еще один номер, который вы вряд ли сможете исполнить.

Парень, улыбнувшись, сказал:

– Я могу исполнить трюки и покруче.

Артист сказал:

– Пройдемте, обсудим все дальше в комнате, а то люди услышат и догадаются.

Они ушли. Я сказала:

– Да так. Стало… – и, запнувшись, сказала: – Я тебя искала. Смотрю, тебя нигде нет. Мам, куда ты делась?

Мы пошли в зал, заняли свои места. Вскоре свет снова стал медленно потухать. В микрофон сказали:

– Дорогие гости, друзья, зрители. Второе представление продолжается, так как произошли некоторые изменения и хотели было уже все отменить.

И был объявлен номер. Я открыла программу, кое-как в нее посмотрела, потому что в зале было практически темно, только изредка вспыхивали прожекторы. Третьим в списке был номер с огнем. Хм, интересно. Еще и с обручем. Ладно, посмотрим. Вторым номером был клоун с голубями. Вышел и другой клоун, первый на нем всячески отрывался. Я, хихикнув, подумала: «Да уж. Иногда я их терпеть не могу».