– Выводи на полный ход! – разозлился Кузнецов на нашу вялую динамику.

– На полном! – огрызнулись ему.

Я шарила глазами по мостику. На больших кораблях нет пилотов. Судном управляет группа: оператор двигателя отвечает за скорость и направление, куда рулить показывает навигатор, а капитан решает, правильно это или нет. Движение корабля зависит от усилий нескольких человек и насколько оно будет успешным, зависит от их слаженности. Пока мы летели в никуда, потому что я сидела в углу, а не за рабочим пультом навигатора. Но для начала надо просто оторваться.

«Пальмира» стонала жалобно и безнадежно. Мы разваливались на ходу: за кораблем разворачивался шлейф из мусора и обломков. На первый взгляд дистанция увеличилась – «Скиталец» не торопился кидаться вдогонку. В душу, где было черно, как космической ночью, закрались липкие щупальца надежды. Может, уйдем? А вдруг повезет?.. Еще б чуть-чуть поднажать!

– Капитан! Они идут за нами! – запаниковал оператор радара.

– Курс боевой? – осведомился Кузнецов.

– Никак нет. По-моему, готовятся к принудительной стыковке.

– Я так и знал! – стукнул по пульту капитан. – Приготовиться к обороне. Попробуем отбиться.

«Скиталец» не собирался меряться с нами силами, он играючи догнал подбитую «Пальмиру». На мостике началась паника: оператор двигателя сцепился с инженером, капитана никто не слушал. Вместо того чтобы командовать оружейным расчетом, Кузнецов разнимал команду.

«Пальмиру» сотряс мощный удар, и затем – душераздирающий скрежет. К нам стыковались. Все застыли, встревоженно глядя друг на друга и бросились к приборам. Я уже поняла – все кончено. Пора уносить ноги. Мне срочно нужна спасательная капсула! Я не успела выскочить с мостика, как в последний момент меня поймал за локоть капитан.

– Гласная! – гаркнул он. – Ты самая шустрая! Бегом в машинное и отожми аварийку!

– Вы уверены, капитан? – спросила я.

– Да!

– А почему сами не сделаете? – я не торопилась выполнять последний приказ капитана.

Последний, потому что после этого капитаном он быть перестанет. «Аварийкой» называли кнопку аварийного оповещения, которая подавала сигнал в Центр и вызывала помощь. Никто не любил пользоваться этой, без преувеличения сказать, фатальной возможностью. Корабль и весь груз после этого переходили под власть федералов. Конечно, формально после спасательной операции владельца ждал суд, который решал, кто имеет больше прав на материальные ценности, но я ни разу не слышала, чтобы гражданский что-нибудь себе отсудил. Делу могла помочь страховка, но ее мало кто мог себе позволить. Именно поэтому торговцы никогда не сдавались.

Кнопка располагалась прямо на мостике, на главном пульте. Ее дублировали и в других жизненно важных частях корабля, бежать туда совсем не обязательно.

– Здесь она не работает, – ответил капитан. – Единственная рабочая в машинном!.. Бегом, Гласная!

Что ж, видно, Кузнецов хочет уйти с достоинством. Бегающий по кораблю капитан то еще зрелище. Я бы, например, не хотела так запомниться команде.

Из солидарности я приложила правую руку к груди.

– Будет сделано!

Я выбежала с мостика в темный коридор. Машинное отделение через два шлюза, а «Пальмира» уже трещала вовсю, словно рвался металл. Ее вскрывали и скоро они будут здесь.

Вдруг стало тихо, как в скафандре. Я услышала стук своих подошв по металлическому полу и побежала быстрее. Кораблю уже взрезали бок. Пять минут, и я могу не добраться до машинного. Процесс принудительной стыковки прост как два пальца: подгоняешь один корабль к другому, подсоединяешь «рукав», посылаешь инженерную команду, которые взрежут корабль, а потом заваливай целой ротой. Раз стало тихо, рота на подходе.