Надо исправлять ситуацию.

– Здорово, – сказал Алекс, попытавшись придать своему голосу максимум почтительности.

– Ты полагаешь? – недоверчиво улыбнулся Лео.

– Конечно. Очень красивое… ружье.

– С инкрустацией?

– Да.

– Фамильная реликвия. Гордость моей коллекции.

– Расскажешь о ней?

– Как-нибудь расскажу…

По лестнице Алекс поднимался с опаской (хотя она была крепкой, сработанной на совесть), сказывался негативный опыт прошлого визита. Но на этот раз никаких шагов над головой не возникло и никаких посторонних шорохов тоже, разве что под ногами весело поскрипывали ступеньки. А на площадке между этажами Алекс снова увидел Левиафана. На этот раз – совсем не страшного, вызвавшего улыбку. Он взирал на окружающий мир с забранной под стекло картины или, скорее, постера.

Детский рисунок, отметил про себя Алекс.

Потешный зеленый Левиафан скользил по волне, а в кольцах его тела уютно устроился моряк в белой форменной шапочке. Глаза у моряка были прикрыты, а на шапочке сидела птица. Оба – и моряк, и птица – не выглядели жертвами нападения и не выказывали никакого беспокойства по поводу столь опасного соседа: давало знать о себе детское восприятие, идеалистическое по сути. Такой рисунок мог бы нарисовать сам Алекс, когда ему было пять. Или маленький Эрик, если бы озаботился вопросом моря, моряков и обитателей глубин. Но в детстве Алекс не очень любил рисовать. Как обстоят дела с рисованием у внука герра Людтке, доподлинно неизвестно.

– Забавный рисунок, – сказал Алекс.

– Мне тоже очень нравится. Настраивает на философский лад.

Философский лад… Так глубоко Алекс копнуть не успел.

– Человеку не стоит бояться своих фобий. Своих демонов, какими бы страшными они ни казались, – пояснил Лео.

– Нужно броситься к ним в объятия?

– Нужно научиться жить с ними, чтобы не пойти ко дну.

– Ясно. – На секунду задумавшись, Алекс осторожно произнес: – Моряк и чудовище символизируют единение человека и его демонов, так?

– Примерно.

– Что тогда олицетворяет птица?

– А что обычно олицетворяют птицы? Лучшую сторону души человека.

В маленький коридорчик второго этажа выходило сразу три двери: двух спален и ванной комнаты, но Лео показал лишь ванную – со вполне цивильным санузлом и душевой кабинкой. После чего углубился в рассуждения о функциональности дома: он вполне пригоден не только для жизни, но и для длительной зимовки в условиях низких температур. Электроэнергией «Левиафан» снабжает генератор (он находится в маленькой пристройке на краю плато), в кладовой стоит котел, так что холодная и – главное – горячая вода поступают бесперебойно.

– Откуда же ты берешь воду на такой высоте?

– Чуть ниже стоянки, где мы оставили машину, есть ущелье, – охотно пояснил Лео. – По его дну протекает ручей. Игнасио устроил там что-то вроде мини-водонапорной станции и протянул ветку сюда. К тому же здесь полно снега, который всегда можно растопить. А питьевую воду я привожу из города.

– Должно быть, хлопотно возиться с водой…

– Не настолько хлопотно, как ты думаешь. Да и много ли нужно одному человеку?

– Ты так и собираешься жить здесь… один?

– Меня это не напрягает, Алекс. Люди иногда бывают чертовски утомительны.

– Иногда, но не всегда.

– Может быть.

Опять чертово «может быть»!..

После того как избранные места из «Левиафана» закончились, Лео и Алекс перебрались в домишко на плато, где Алексу был продемонстрирован генератор. Демонстрация сопровождалась целой лекцией о приборах, устройствах и механизмах, облегчающих жизнь простому смертному. В их число входила и портативная радиостанция. Именно при ее помощи Лео собирается поддерживать связь с окружающим миром, поскольку мобильники здесь совершенно бесполезны.