До сих пор мужчину трясло от злости и ярости. Ведь в его клубе! На его, мать вашу, глазах!

Но сейчас у Руса просто не осталось терпения, наказать всех виновных. Хватило лишь на то, чтобы медленно захлопнуть пассажирскую дверь.

Но здесь «менты», которым уже руководство настучало по шапке за самодеятельность, хором извинялись. Рус хотел отмахнуться от их слов. Завтра, млять, у вас у всех здесь начнется праздник и пляски с вазелином и генералами, которых Рус знал лично. Доводилось общаться. Многие все еще появлялись в его клубе в те дни, когда проводились бом.

Но до завтра ждать не пришлось. Потому что Рустам среагировал на одну фразу, произнесенную приглушенно:

— Да я же и не бил девушку. Кто ж виноват, что у нее мгновенно синяки появились!

А Руса дернуло обратно так, что менты отшатнулись. Нагашев рванул дверцу на себя. Маруся затихла, втянула голову в плечи, и понимала, что вот так и выглядит полный капец.

Рус был не просто в ярости. Его бомбило так, что ноздри раздувались, а под пальцами точно хрупкий лед раскрошился брелок от автомобильных ключей.

— Я в порядке! — на всякий случай поторопилась уверить Маруся.

— Покажи, — по слогам приказал Рус. А взгляд чумной, торопливо скользил по ее телу. Пытаясь точно рентгеном проникнуть под одежду.

Маруся затрясла головой. Бросила короткий взгляд на того самого мужика, который заломил ей руку и наставил багровых синяков по предплечью. Мысленно посоветовала бежать. И желательно – в другую галактику. 

— Кто?! — прошипел Рустам.

Он уже сам перехватил тонкое запястье, поддернул ткань одежды до локтя и сцепил зубы, увидев наливающиеся кровью синяки.

— Убью! — зарычал Нагашев, а Маруся поняла, что сейчас от нее зависели две жизни.

Того самого жадного до денег мента, и Рустама.

Потому что нельзя убивать мента перед полицейским участком. А сомнений у девушки не было, что угроза убийства отнюдь не гипотеза. Вполне реальный исход, если Рустам доберется до виновника.

И Маруся стремительно щелкнула замком ремня безопасности и вцепилась в лацканы пиджака Рустама.

Не думая и не прогнозируя последствий, Маруся вжалась своим ртом в судорожно сцепленные мужские губы.

Рустам не двигался, как будто не дышал даже. И сам не верил, что вот это и есть - реальность.

***

Он помешался на этой девчонке.

Без сомнений. Без путей к отступлению. Без мыслей о том, что хорошо, что плохо.

Рустам примерно знал, как оно все будет. Ждал, когда можно отпустить железную волю, расслабить контроль и просто кайфовать от близости девушки.

А все оказалось гораздо круче.

В висках долбил пульс так, как будто Рустам «поймал» в голову серию мощных ударов. Руки, будто ватные и непослушные, вжимались в хрупкие плечи.

То ли оттолкнуть хотел настойчивую девчонку, то ли наоборот крепче прижать.

Но она целовала его. Сама целовала приоткрытыми губами.

Неумело. Неловко. Словно шла по минному полю в ожидании взрыва снаряда.

По сути, так оно и было. Нагашев ощущал себя тем самым снарядом, бомбой замедленного действия, которую неминуемо разорвет на куски. И глухие удары сердца взамен часового механизма. Долбаный «тик-так».

Вот и Руса разорвало на куски от действий Маруси.

Ну девочка же совсем! Крошка! А куда полезла? В самое пекло. В клетку к хищнику.

Умом Рустам понимал, чего именно добивается Маруся. Отвлекает она его от безумных поступков. Умная девчонка. Сообразительная.

А вот сердцем…. Рус вдруг понял, что отныне сердца у него нет.

Зато у Маруси их два. Даже если не нужно ей оно. Все равно уже заполучила и держит в хрупких ладонях. А щемящее чувство тепла разливалось за грудиной там, куда запустила Маруся свои тонкие пальчики.