– Скорее уж просто молодой, – не согласился Штопор, осторожно переплетая с Эрс пальцы: вывих его конечно беспокоил, но не настолько, чтобы не хотелось уделить внимание даме.

– Не-а, – решительно отмел обвинения Дари. – Ошибаетесь оба. Будем считать, я не дурак и не зелень, а просто еще сонный – настойки, что в меня влили, хватило бы на десяток таких кадетов. – И вдруг резко сменил тон: – Ресса Эрселин, а оно потом так и останется?

Та остро на него глянула и задавила усмешку, ответив в итоге спокойно и обстоятельно:

– Нет, рубца не будет. Не должно, по крайней мере. Но пару месяцев выглядеть оно будет не слишком хорошо, и лишь потом начнет потихоньку сходить.

Ладно, пару месяцев Пепел готов был потерпеть. И даже пару лет, пока снова не отрастет хвост. Не на заднице, естественно, а на голове – достойное украшение истинного ресса, в которое, согласно статусу, как раз и положено было вплетать ранговые косы. Но прав Ретен, не видать ему пока тех кос, как…

И вдруг замер, почувствовав себя странно. Словно кто-то легонько гладил его по голове, но изнутри. Ощущения оказались не то чтобы неприятными, но какими-то лишними, и Дари внезапно сообразил, что это значит:

– Ресса Эрселин, вы меня, что, как Шоргуа сейчас утешаете?

Хотел было еще и бровь заломить, но лишь скривился: больно. А вот у нее лицо стало… интересным, за секунду сменив сразу несколько выражений.

– Эрдари, откуда?.. Как?..

Ретен оценил эту пантомиму быстро и правильно:

– Хочешь сказать, она пытается давить тебя своим даром? Как менталист? А ты это чувствуешь?

– Угу. И весьма отчетливо, я бы сказал. – Пепел снова выразительно поморщился, но теперь стараясь сделать это аккуратно и только одной половиной лица.

– Стоп! – вмешался Валент. При желании он умел становиться не только незаметным, но и напротив – весьма внушительным. Настолько, что игнорировать его не получалось никак и ни у кого. – Объясните.

– Ресса Эрселин, – бесцветным голосом начал Ретен. – Получается, господину Валенту вы о своем даре ничего не рассказали?

– Ворон, – тот не дал своей даме даже слово вставить, – не считай нас за идиотов. Разумеется, я в курсе. Но дар у Эрс слабый и весьма специфический, его даже ментальным не назовешь…

– Подожди, Дени. – Ресса сжала руку Штопора, подкрепляя свою просьбу не вмешиваться, а Пепел вдруг сообразил, что до сих пор понятия не имел, как зовут Валента. Дени, значит? Ну-ну. Интересно, а как это будет полностью? Впрочем, потом. Сейчас обсуждались слишком занятные вещи, чтобы отвлекаться.

– Ретенауи, я всего лишь хотела успокоить парня. Нет, даже не так... Не хотела! Это вышло само и от усталости. По привычке.

– Ну и привычки у вас, ресса, – буркнул Ретен, но напряжение заметно спало: Эрс не лукавила. Он это точно знал.

– Да! Именно так я и успокаиваю пациентов в случае необходимости, – оправдываться она и не думала, скорее уж наоборот, это больше напоминало вызов.

– Не тот случай, – влез Пепел. – Необходимости не было.

– Уже поняла. Но как? Как ты мог меня почувствовать?

– Не знаю, – покаялся Дари. И тоже вполне честно.

– Возможно, это дар? – осторожно предположила она. – Среди наших, в смысле, в роду Шоргуа такое бывало.

– Значит, так, – попытался приподняться Пепел, но быстро передумал и улегся обратно. – Если кто еще не в курсе, то я – пророк. Очень и очень слабый. И да, именно по этой причине скрывать мне нечего.

Последнее уточнение было и впрямь важным – у рессов темы, связанные с личным даром, мягко говоря, не обсуждались. Разве что среди своих или под клятвой неразглашения. Но сейчас речь шла о безопасности Пепла – слабый дар и его обладатели не интересовали вообще никого и ни в каком качестве. Особенно возможных заложников.