И тогда я разрывалась между желанием убежать от всех проблем, и прокормить себя и свою маленькую семью. Понимала ли я, что отец обречен? Да, но бросить его было подобно предательству, ведь он раньше был совсем не таким. Я помнила другого папу, проводящего со мной все свое свободное время. Но самое яркое воспоминание, это, пожалуй, то, где мне около пяти лет, и мы с мамой и папой отправились в парк устраивать пикник. Самый лучший день, как оказалось позже, последний счастливый день нашей семьи.

После же были одни слезы, смерть самого близкого человека и потуги отца справиться с потерей любви всей своей жизни. Меня к себе забрала бабушка, хоть я периодически и жила с отцом. Именно в те моменты, когда он не уходил в запой. Раньше такие приступы были довольно редки, это сейчас они вошли в привычную жизнь.

Как можно понять, подобный расклад не сильно способствовал концентрации, да и возможности были ограничены, но мечты при этом никуда не делись. Даже больше…зная правду о маме, я хотела стать врачом, чтобы не допустить, предотвратить смерть сотен людей. Я чувствовала, что в этом мое призвание, моя жизнь. Никакой ребенок не должен лишаться своей мамы, никакой не должен переживать в юном возрасте смерть самого близкого человека.

Я ступала по знакомым улочкам, с тяжелым сердцем предчувствуя нечто неладное. Идти домой не хотелось, как никогда. Именно сегодня я бы с радостью осталась на работе, но рабочая ночь подошла к концу, и в лучах рассветного солнца я шагала в одиночестве домой.

Поднявшись к своей квартире, я вдруг сильнее почувствовала нечто неладное, и только взявшись за ручку двери, все встало на свои места, ведь я услышала голоса. Они доносились из квартиры Пьяные голоса. О нет, только не снова. Я ведь сменила замки и отобрала у отца ключи.

Но достаточно было просто взглянуть на дверь, чтобы осознать всю комичность ситуации. Ее выломали.

Дыхание сбилось, а сердце начало отбивать безумного ритма чечетку. Холодные пальцы обхватили ручку, и я толкнула дверь. Дым и копоть — вот первое, о чем я подумала. А затем мне навстречу вышли дружки отца, да и он сам тоже. Нетвердой походкой с развязными улыбками на лице они сейчас были полным олицетворением всего того, что я презирала в людях. Запах…это была отдельная тема.

—Пап, как же так? — вопрос утонул в радостных приветственных криках.

—О, мелочь пузатая, ты тут, — дядя Коля кинул мне, затягиваясь сигаретой, а затем выпуская дым мне в лицо.

—Вам пора домой, — я заставила себя сказать эту фазу уверенно и жестко.

Мне просто надоело видеть их у себя дома, учитывая количество разговоров, которые я проводила с отцом. И то, сколько раз он мне обещал, что такого не повторится. Однако трезвый папа и пьяный папа — это, увы, два разных человека.

—Не понял, а где «здравствуйте, гости дорогие»? Викооо, ты не обучил свою малышку манерам? —дядя Коля насупился, остальные присутствующие рассмеялись.

—Ты как с гостями говоришь? — пробубнел отец, пригрозив мне кулаком.

—Мало воспитывал, надо было бить как Сидорову козу, — послышалось откуда-то с кухни.

Папа подошел ко мне и снова грубо прокричал:

—Я твой отец, и мне решать, кому тут быть, а кому не быть. Только я могу приглашать или выгонять хоть кого-то из своей квартиры, а тебе пора бы понять, что тут все также решаю только я, — заплетающимся голосом прогремел отец, а затем замахнулся и ударил меня по лицу.

Адская боль сковала тело, а потом я упала, больно ударившись спиной и головой. Мне казалось, что это все сплошной кошмар. Нереальное что-то, такое, что могло бы только в кошмарах присниться. Лежа на полу, я не сразу поняла, какие увечья получила, потому что адреналин хлынул в кровь. Только пульсация в виске вдруг стала сильнее.