Вот душу затереть, прости, я не смогу.
Падал снег неминуемо ранний
Падал снег неминуемо ранний,
Подсыпая стихов череду,
Приключения в ночь на диване
Предсказали по звёздам беду.
Даже в чувствах из мира прелестных,
При таких скоротечных делах,
Отправляли всех участью пленных,
В ссылку страсти земной, в кандалах.
Видя всё, Бог добавил чернила,
Улыбнулся – и это успех:
Коль любовь не имеет мерила,
Не беда – это счастье для всех.
Приключения в ночь на диване
Лишь украсили томик стихов,
Падал снег неминуемо ранний,
Неизбежно рождая любовь.
Почти
Явись ко мне и прежней стань, послушай чувств нетленных рань,
Ноктюрны встреч, узоры рифм и света будущего миф,
Что нам светил в аллее грёз под шелест таинства берёз,
Когда нас ангел под луной амурной поразил стрелой.
Явись ко мне и прежней стань, воскресни, трепетная лань…
Всю правду знает седина: был пыл Вероны, чья вина?!
Любовь такую лишь зачти – ту, что была у нас, почти.
Любовь как снег
Любовь как снег, любовь как снег,
Что с неба, падая, кружится,
Душа от радости искрится
И, восхваляя этот век,
Вещает всем: любовь как снег!
В венчальном звоне мы признали,
Что так друг друга повстречали,
Как будто божьей манны хмель…
Вокруг пьянящая метель,
Вдали ни зги, а мы с тобою
Бредём, довольные зимою,
И этим славен человек,
Что, продолжая жизни бег,
Душа в дороге веселится,
Ведь с неба, падая, кружится
Любовь – как снег, счастливый снег!
Огни Нью-Йорка
Ах, как бы моё сердце ни стучало и что бы в текстах ни было родней:«Огни Нью-Йорка» – это для начала, а дальше и огни любви моей.
В каждом звуке – Россия
Вновь прилетаю, как былой «мигрант»,
Нью-Йорк опять весь светится огнями,
Меня встречает темнокожий франт
С вопросом, улыбаясь: «Вы в Майами,
А может, в Голливуд?» И при таких делах,
Я не сказал в порыве веском,
Что моё сердце в подмосковных вечерах
И Питером любуется на Невском.
И замер франт, ответ услышав мой,
Что, как бы ваша жизнь ни голосила,
Я жить хочу лишь на земле такой,
Где б в каждом звуке слышалось: Россия!
У любви своё прощай
Не жалей и не желай, правды в этом никакой,
Я родной раскрашу край краской самой дорогой.
Я ещё сполна спою в листопаде для друзей,
На крылечке постою, провожая журавлей.
Я ещё зажгу рассвет, хоть ни манны, ни гроша,
Разведу в лампаде свет там, где осени душа,
Принял я, не обессудь, нашей памяти глоток,
Собери мне слёзы в путь, как всегда, на посошок.
У любви своё прощай, журавли вернутся в дом,
Не жалей и не желай в ожидании святом.
Я встретил осень пожилую
В России, пережив вживую Нью-Йорка тысячи огней,
Я встретил осень пожилую и низко поклонился ей.
Незабываемые дали хранил в бродвейских миражах,
И сердце, полное печали, и душу русскую в стихах.
За Русь, хоть назови любую, цена – ничто: где трапа свод,
Я встретил осень пожилую, как мать седую у ворот.
О строки грусти полуночной!
Ищу любовь, чтоб потерять,
О лучших временах мечтая,
И снится осень мне опять:
Как листья павшие, летая,
Прекрасны, их не сосчитать,
И в каждом с мыслью непорочной
И музы царственная власть,
И строки грусти полуночной.
Одну лишь просьбу не унять:
О ветер, бурей налетевший,
Не тронь осеннюю тетрадь,
В ней лист остался неслетевший.
Правда неправды
Мир – театр, а жизнь наша – драма,
Не ищи в неудачах вины,
Ложь для веры – коварная дама,
От которой почти все пьяны.
У судьбы нет виновности вроде,
Что де-факто – как совести лик:
Правда позже неправды приходит,
Хоть на день, хоть на час, хоть на миг…
Чай одиночества с хмелем
Стихли зарницы с ветрами, месяц проснулся как мог,
Время с цветными дарами молча зашло на порог.
В памяти то, что не смели там, где костра огонёк,
Осень, а что мы успели, вдаль провожая дымок.