— У тебя припасены на всё ответы, да?

— Не совсем, но есть во всём этом кое-что положительное, сестрёнка. Мы только что с тобой узнали, что ты всё же обычная женщина, которой свойственно что-то забывать. 

— Это плохо? — я остановилась посреди лестницы.

— Это правильно, — док потянул меня наверх. — По-человечески, по-обычному. Все мы бываем рассеянными. 

— Умеешь ты подбодрить.

— Ну, а для чего же я тебе нужен? Как голова?

— Болит страшно. Вступит и отпустит. 

— Затылок?

— Да, чаще всего там. 

— Ничего пройдёт. Постепенно сойдёт на нет. А ещё что беспокоит? Необычное?

Я пожала плечами. Про то, что вижу странные вещи, пока решила умолчать. Док ведь въедливый, начнёт тыкать палкой в эти образы. А я сама ещё до конца не поняла: реально ли всё это или ответ на стресс.

Симптом моей ненормальности.

***

Миновав два узких лестничных пролёта, мы поднялись в тесный жилой отсек. Через широкие дыры в решётчатом полу хорошо просматривался трюм. Здесь сэкономили даже на этом.  Неудивительно, что капитан под натиском моего предложения так легко и с почестями похоронил свою гордость.

Деваться ему было некуда. Если задуматься, то я даже переплатила, он согласился бы и на меньшую сумму. 

Но уговор, есть уговор. 

— Тебя устроила комната? — тихо поинтересовался Маркус.

— Нормально, — пробурчала я, думая о своём.

Хотя чего жаловаться?

Я оказалась даже здесь в выигрышном положении. Дабы не стеснять меня, сестру Айзека и, впрочем, как и самих братьев, Ан и Маркус заселились в одну каюту. Мне выделили отдельное помещение. Ким осталась в своей комнатке, а братья разделили капитанскую берлогу.  Оттуда спустя полчаса Дик вытащил что-то смутно похожее на матрас и упёр в технический отсек. 

Видима два шкафа в проходе не разошлись. Им там если вместе жить, то только стоя. 

 Вот таким образом расселились все и даже в мед. капсуле спать никому не пришлось. 

На мостике быстро установили дополнительные узкие кресла, выдернув их из чулана под железными лестницами.

Наши шаги гулко отражались эхом. Странный звук лязганья металла нервировал.

Открыв дверь в комнату, док завёл меня внутрь и осмотрелся. Впрочем, на что тут было глядеть. Койка да небольшой встроенный шкаф, вот и всё убранство. Каюта соответствовала кораблю.

— Туго у них с деньгами, — невзначай подметила я.

— Потому что не падальщики и не откровенные пираты. Капитан — хороший малый. Работает на торговцев. Чужое не хватает. К тому же сама подумай, два солдата в отставке и девчонка-калека, а на корабль деньжат собрали.  Да с убранством бедно, зато ядро урчит сытым зверем. Это о многом говорит, сестрёнка, смирись, придётся потерпеть. Да тесно, но зато безопасно и надёжно. Обживёмся, притрёмся и, возможно, даже сдружимся.

— Ага, особенно Дик с Аном. Про себя и вовсе молчу.

— А что ты хотела, Лидия? Подумай, кто ты в их глазах. И представь, что они чувствуют по отношению к тебе. Какие эмоции.

— С этим у меня всегда были проблемы. Чувства не схемы, их не прочитаешь. Но, надо полагать, на их корабль припёрлась богатенькая куколка, сочетающая в себе всё то, что они ненавидят.

— Нет, ты что неведомый зверь, сидящий на коробке с динамитом. Чего от тебя ожидать, что ты можешь отчудить? Они приглядываются, проверяют, провоцируют. Одним словом, изучают.

— Ну да, проверяют, это точно, — я вспомнила капитана и его наглые конечности. 

Нелепая глупая обида на него не отпускала. 

— В общем, учись приноравливаться к условиям. Тебе это будет полезно. В народе называется социализация.

— Не умничай, Маркус, — я криво усмехнулась и села на койку. — Но тут неплохо. Спокойно, пока лежала здесь даже отдохнула.