Потом я помаялась ещё немного и выключилась. Во сне на меня наступали зомби с кактусами на голове, братки в синих платьях, забинтованная, как мумия, Настя верхом на самолёте, йоги в розах, и этот самый… из номера с бачком.
Продрав глаза, я громко выдохнула. Пока все спят, надо сгонять к морю. Потом неизвестно, что ещё случится. Натянув сарафанчик, я выползла в кухню «для бедных», чтобы отпиться водичкой после ночных кошмаров, и тут же уткнулась глазами в атлетический торс. Очень рельефный. Хоть бери и лепи с натуры. Спасибо, что сегодня Мистер Наглость шорты надел… И всё равно от воспоминания вчерашней выходки в моём горле запершило так, что я закашлялась.
– Привет! Будь здорова! – громко сказал владелец кубиков, взъерошенный и заспанный, как и я. – Я проспал общий сбор на йогу. Ты меня на пирс не проводишь?
– Нет.
Он глянул на меня волком, а я добавила:
– Экскурсии в услугах не предусмотрены. Но совершенно случайно я собираюсь в ту же сторону. Если успеешь собраться за две минуты, следуй за мной.
– Ты бьёшь стандарты антисервиса с рекордной скоростью, – с изумлением сказал он.
– Это ещё не самая большая. И лыжи готовь.
– Зачем? – удивился миллиардер.
– К морю спускаться. Тут такие горки, что выбор невелик: на попе, на лыжах или с искрами от подошв.
– Искушаешь, – заявил он.
– Через две минуты, – ответила я и скрылась в номере, судорожно вспоминая, где купальник и понимая, что только что превзошла уровень вредности за все свои двадцать шесть лет.
И вдруг до меня дошло, что я могу быть безответственной и вести себя как в голову взбредёт: уволить того, кто не нанят, невозможно! И начальника у меня нет. И обязанностей, – всё сплошной пшик и фикция. По телу пробежали мурашки: такого опыта у меня ещё не было! И от внезапного чувства вседозволенности мне стало хорошо, как никогда.
Да здравствуют халатность и разгильдяйство!
Глава 5
Артём
– Кто-то обещал скорость. Черепашья, третья? Или турбо-улитка? – заметил я, потому что на крутой горке вся дерзость девушки с точёными ножками слетела, как утренняя дымка с гор.
Элина сосредоточенно, словно настороженный зверёк, ставила ноги на асфальтированной круче и, кажется, отчаянно боялась поскользнуться, хотя в её туристических сандалиях это было невозможно. Я бы уже мог три раза туда и обратно сбегать. Но стоило усмехнуться, как она расправила плечи и задрала свой розовый нос:
– В этом месте я предпочитаю наслаждаться блеском асфальта в утренней заре. Завораживает. Не заметил? Ты пропустил всё самое интересное.
– А похоже, у кого-то лыжи сломались.
– Ничуть. Посмотри, – она указала на дорогу: – Первая достопримечательность: заасфальтированная ямка, вызывающая экзистенциальный вопрос: какого чёрта её надо было асфальтировать? Видимо, это не выбоина, а дорогой памяти аборигенов след любимого слона.
Я рассмеялся и предложил ей руку.
– Держись за меня. А то с такой экскурсией придём как раз к финальной позе трупа.
– Если торопишься до йоговского окоченения, – гордо сказала она, – дальше можешь сам дойти. Через шоссе, три лестничных пролёта прямо, потом направо, снова направо, мимо Ленина и ресторанов, опять направо. Мимо овощного ларька, гостиницы и заборчика с плющом в служебный вход Воронцовского парка, по лестнице за каменной кладкой, и по круговой дороге от стриженных кустов бузины резко вниз. А там как ларьки с сувенирами появятся, сразу налево и пирс.
– Очень познавательно, – ответил я. – Но я лучше с гидом.
И подхватил её под руку.
– Я сама, – попыталась вырваться она и тут же поскользнулась.
На её лице промелькнул неподдельный ужас. Я её поймал. Обалдеть, какая тонкая талия! Взглянул в побледневшее лицо и поразился трепетной хрупкости, которую она усердно прятала за аурой нахалки. Но девчонка тут же высвободилась и заявила с ехидной усмешкой: