– Я была уверена, что ты будешь с ней,  – мягко произнесла Миранда.

– Счастья не построишь на руинах, – ответил он после паузы.

– И  это говорит человек, мечтающий свергнуть королевскую власть, – засмеялась она. – Может, ты просто ищешь себе кого-нибудь еще моложе?

Он тоже усмехнулся.

– Не ты ли сделала все, чтобы мы с ней больше не встретились?

Зеленые глаза выразили искреннее недоумение.

– Что ты, любимый. Встречайтесь, пожалуйста. Просто пусть она тоже знает, что за счастье надо платить. И чем сильнее счастье, тем выше цена. Вот я, – она провела кончиками пальцев по его щеке, – многим пожертвовала ради того, чтобы быть с тобой. И до сих пор продолжаю платить за это.

             Чувство вины  делало его уязвимым к любым ее нападкам. Он снял руку жены со своей щеки и задержал в своей руке.

– Чего ты хочешь, Миранда? Я сделал то, что я сделал, и этого уже никак не изменить. Ты хотела убедиться, что я сплю один? Как видишь, так и есть.

– Мне слишком далеко идти в северное крыло. Поэтому ты сегодня спишь не один, – с этими словами она прижалась совсем близко и поцеловала его.

Данте хотел было отстраниться, но вместо этого отбросил все лишние  мысли и сжал Миранду в объятьях. Трудно было противостоять ведьме.

Марко проснулся от тихих всхлипываний, доносящихся с соседней кровати,  и привстал, потирая глаза.

Судя по грязным словам, раздававшимся в противоположной стороне комнаты, Джен тоже проснулся.

– Иди рыдай в коридор! – недружелюбно рыкнул он сестре, но Кошка только сильнее заплакала, видно осознав, что мальчики уже не спят, а значит она не рискует их разбудить.

– Это из-за повстанцев? – спросил Марко, посмотрев на сонного взъерошенного друга.

– Нет, из-за них она уже рыдала вечером, ты разве забыл? – с раздражением прокомментировал Джен.

– А что тогда?

– Она всегда рыдает, когда очередной ее возлюбленный с кем-то другим.

– Хранитель Данте?

– Сейчас да, именно он.

– Как же она узнает об этом? – удивился Марко.

– Откуда я знаю? – буркнул Джен. – Это же чертова кошка.

С этими словами он недовольно прижал к ушам подушку и начал  пытаться уснуть в этой неудобной позе.

– Хм, хотелось бы все же высыпаться по ночам. Надеюсь, у него не слишком бурная интимная жизнь,  – себе под нос проговорил Марко, но Лина-Лин услышала и, громко всхлипнув, швырнула в него своим ботинком.

– Ну чего ты плачешь? – увернувшись, сказал Марко. – Я всегда в похожих случаях думал так: если человек уходит, значит он уже сыграл свою роль в моей жизни. Судьба знает как лучше и убирает лишних.

Или он только сейчас так думал? А когда его любимая выбрала другого, разве не рыдал он сам, как девчонка?

Маркус говорил Лине-Лин что-то еще, очень тихо, просто оттого, что все равно не уснуть.

Сам с себя удивляясь, он рассказал, что долгие годы любил одну девушку, самую лучшую на земле. А потом потерял ее, а вместе с ней и всю свою прежнюю жизнь.

        Он убеждал плачущую Кошку, что время лечит, надо только подождать. Ему же стало лучше, хоть и не сразу. И постепенно всхлипывания становились все тише.

Услышав, что дыхание Лины-Лин выровнялось, наемник умолк. Правда ли ему стало легче? Прошло три года. Все это время он отгонял от себя любые воспоминания о той, кого любил. А сейчас светловолосая девушка в белом платье отчетливо стояла у него перед глазами. И улыбалась, и манила его за собой… Марко с усилием перевел мысли в другое русло.

Он вдруг попытался представить Лину-Лин и Данте вместе, но у него не получилось. Слишком разные люди.  Такое чувство, что в этом мире они явно не были предназначены друг другу.