Один из здоровенных спутников аристократа усмехнулся, неприятно скривив губы.

          И тут, словно отзываясь на их мысли, семеро подвыпивших и чрезвычайно шумных деревенских рабочих за соседним столом громко закричали:

– За повстанцев! За их правое дело!

Марко удивленно покосился в ту сторону. Это было смело. В нынешние времена за такое можно было легко угодить на виселицу. В Столице так точно. Но, видимо, трехдневный праздник осени сделал поселян абсолютно бесстрашными.

– Одну минутку, – любезно улыбнулся Линуэй всем сидящим за его столом и поднялся.

Он оказался высоким, худощавым, но при этом хорошо сложенным. Черная одежда подчеркивала стать и изящество его фигуры. Судя по тому, как Лина-Лин разглядывала Линуэя, он пользовался успехом у женщин.

         Их нового знакомого слегка качнуло, будто резко закружилась голова, и руки его охранников тут же поддержали хозяина. Но их господин  выпрямился и сделал несколько уверенных шагов в сторону веселящейся компании. Не прекращая разговоров, рабочие повернули к нему не слишком заинтересованные лица.

– Я слышал, вы пьете за повстанцев, – вежливо начал Линуэй. – И решил к вам присоединиться.

          Все присутствующие в таверне притихли и повернули головы в надежде, что начнутся какие-нибудь разборки. Но один из ребят, с крупным раскрасневшимся лицом, с дружелюбным видом поднял свою кружку. Остальные последовали его примеру, раздались одобрительные возгласы.

Линуэй очаровательно улыбнулся. Марко обратил внимание, как преображала это бледное лицо сверкающая улыбка.

– Только, уважаемые господа, пить будем не чокаясь. И с левой руки. Потому что восстание подавлено. Все повстанцы мертвы. Все до единого, – он выдержал паузу, видимо наслаждаясь наступившей тишиной. – Как, вы ничего не слышали об этом?  Последних храбрецов еще долго отстреливали по лесам, но уже две недели и там тихо. Ах да, вы не могли об этом слышать.

Последнюю фразу аристократ произнес с деланным сожалением и еще более скорбно добавил:

– Ведь сообщить вам  было совсем некому – мертвые не посылают гонцов.

Краснощекий паренек выпустил кружку с элем из рук, и она покатилась по полу. Марко показалось, что эта кружка невыносимо громко стукнулась о деревянные доски – настолько тихо стало в трактире. Все посетители смотрели на странного незнакомца.

А тот, как ни в чем ни бывало, присел обратно за стол.

– Так о чем мы говорили? – поинтересовался он у Лины-Лин.

– Я спрашивала вас о восстании, – очень  внятно и раздельно произнесла Лина-Лин, не отрывая взгляд от стола.

Марко испугался, как бы она не расплакалась или не полезла в драку. Кто знает, чего ожидать от этой кошки.

– Я вижу, леди сочувствует повстанцам? – мягко, без насмешки спросил он.

Но девочка уже взяла себя в руки.

         Медленно подняла она сухие ясные глаза на собеседника.

– Не больше, чем любая другая леди, услышавшая о кровопролитии, – спокойно произнесла она.

– Прошу прощения, что расстроил вас, – снова вполне искренне ответил Линуэй. – В любом случае, завтра с утра глашатаи в Вертоне объявят обо всем на площади.

– Так выпьем же за стабильность и благополучие Великого Королевства, – к изумлению Марко сказала Лина-Лин и растянула губы в улыбке.

– И здоровья нашему королю – Ринальдо Восьмому, – лениво поддержал ее Джен. – Да воцарится же мир и порядок в Великом Королевстве!

Будто и не был дезертиром, клятвопреступником, одним из самых разыскиваемых убийц и воров в шести крупных городах и врагом Великого Королевства.

           Вот же лицемерная семейка. Ну что же…

– Смерть всем повстанцам! – радостно закончил Марко и тоже поднял свою кружку.