Я её звала, а она мне не отвечала. Я кричала: «Мама!»… а в ответ была тишина… Я звала и звала маму, задыхаясь от плача. Но мама на мой зов так и не пришла. В этот день рухнул мой Мир. Я была тогда слишком мала, чтобы понять, что мама меня не бросила. Я была слишком мала и не понимала, что мама за мной обязательно придёт. В тот день я потеряла маму. В тот день я потеряла её навсегда. Я целый день плакала, задыхаясь от слёз. Я целый день отчаянно звала её. А в ответ была тишина. Я была одна. Совсем одна. Среди незнакомых людей. Я звала и звала маму. А мама всё не приходила и не приходила…

Я была одна. Совсем одна. В чужом незнакомом мне мире. И я плакала и звала маму, стоя на руинах собственного рухнувшего Мира и едва уцелев под его обломками…

Я плакала, как плачет детёныш, потерявший свою мать. Я плакала, как плачет детёныш, оставшийся сиротой…

Я оглянулась на дверь. Мамы всё ещё не было.

В отличие от того ребёнка, я знала, что мама не бросила меня. В отличие от мамы того ребёнка, моя мама вышла ненадолго. В отличие от того ребёнка, я знала, что мама вернётся ко мне.

Я посмотрела на дверь. Мамы всё ещё не было.

И я снова и снова ждала свою маму…

Глава пятая

Кому плачут дети?

Позволю себе небольшое отступление. Хочу немного поговорить о детском плаче.

Как известно, дети плачут не просто так. Они стараются плакать кому-то.

Читала как-то в рубрике «Говорят дети»:

Плачет маленькая девочка. К ней подходит папа и спрашивает, почему она плачет? А дочка ему отвечает:

– Уйди! Я маме плачу!

Ещё слышала от своей знакомой такую историю:

Жили они с сыном вместе с её родителями. И её сын учился тогда ещё в первом классе. Вышел как-то папа той знакомой покурить на лестничную площадку. И вот, когда перекур у него уже подошёл к концу и он собрался возвращаться в свою квартиру, глянул он мельком в окно. В окно, которое есть во всех подъездах между этажами. А из того окна, надо сказать, хорошо просматривался весь двор. И напоследок, перед тем, как покинуть свой пост, папа той знакомой и окинул взглядом двор, на предмет, не идёт ли его внук из школы? Время-то было уже на подходе. И вот видит тот мужчина, что так и есть. Его внук в тот момент как раз резво так и вприпрыжку, весело бежал домой. И лицо ребёнка сияло счастьем и радостью, освещая всё вокруг. От входной двери подъезда до входной двери квартиры совсем небольшое расстояние. Они жили на первом этаже. И дедушка поспешил домой, чтобы успеть встретить внука. Прошло, наверное, не больше двух минут с того момента, как дедушка увидел своего внука через окно, до того момента, как он услышал звонок в дверь.

Он поспешил открыть дверь и каково же было его удивление, когда на пороге их квартиры вместо весёлого мальчишки перед ним стояло совершенно несчастное зарёванное существо, которое непрерывно всхлипывая и размазывая слёзы по щекам, что-то бессвязно бормотало… Дедушка этого мальчика не верил своим глазам! На его зов о помощи прибежала бабушка. Дедушка с бабушкой переполошились. И очень испугались. Они никак не могли понять, что же такое могло случиться с их внуком за эти две минуты? А случиться могло многое… И их воображение им это подсказывало. Ведь, как известно, самое богатое воображение – это воображение бабушек и дедушек. И оно рисовало им картины одну другой страшнее, одну другой ужаснее…

Они быстро осмотрели внука на предмет внешних повреждений. Но ничего не обнаружили. Ни единой ссадины, ни одного синяка, ни малейшей царапины. Ничего. Совсем ничего. Одежда мальчугана тоже была в порядке. Нигде не порвана. И даже не испачкана. Мысли прародителей лихорадочно метались. А нервы скручивались и свивались. Они свивались в тугую пружину. Они скручивались в тугую спираль. Которая одним концом вонзалась в бабушкино сердце, а другим – в дедушкино. И бабушка с дедушкой хватались за сердце. И друг за друга.