– Петр Степанович, – громогласно сообщила женщина в трубку. – Тут похоже ваша студентка нарисовалась.

Ей что-то ответили, и она неодобрительно покачала головой.

– Понятно, – пальцы с длиннющими ногтями аккуратно засунули телефон в кармашек. – Повезло тебе, крошка, – Женя, не ожидая такого несколько вульгарного обращения, вытаращилась, – шеф твой сегодня будет занят целый день. А ты свободна! Гуляй, салага! И да, не опаздывай, это я тебе чисто от души рекомендую. Петр Степанович страшный педант, он таких вещей не прощает.

И потеряв всякий интерес к Жене, женщина, развернувшись на каблуках, царственной походкой неспешно удалилась.

Поговорить с женой убитого сторожа у Петра Степановича не получилось. Ответить на его вопросы согласилась женщина из соседней квартиры. В домашнем халате, тапочках, в пестрой косынке, повязанной на цыганский манер, она распахнула свою дверь, стоило только следователю протянуть руку к звонку.

Утром она, как обычно, вышла с собачкой на прогулку. Следователю продемонстрировали животинку. Маленькую, рыжую и очень громогласную. От ее кошмарного противного визга в ушах конкретно звенело. Поняв, что унять животное не получится, он предложил поговорить на улице. Ему были нужны подробности, женщина была готова уделить ему внимание и только этот рыжий комок своим лаем портил все дело.

Итак, теперь они прогуливались по дорожке, около детской площадки. Под ногами изредка скрипели камушки. В кустах верещали птички.

– Значит, выходя из квартиры, ничего странного вы не заметили? – Петр Степанович продолжил прерванный разговор.

– Мне было не до этого, – смущенно объяснила женщина, – понимаете утром нужно как можно быстрее выскочить на улицу, Кроха уже немолодая, ей тяжело терпеть.

– Хорошо, – кивнул следователь, – сколько примерно времени вы гуляете?

– Около получаса. И вот я поднимаюсь по лестнице. Впереди бежит Кроха. Привычно все обнюхивает. И я вижу, что она уже зарулила внутрь соседней квартиры, снаружи торчит только хвост, а тело уже там. Я позвала собаку, окрикнула соседей. А там тихо. Я и толкнула дверь рукой. Когда стучала. Потом вошла.

– А не страшно было входить, вдруг там кто-то чужой был?

– Нет. Кроха вела себя спокойно. Соседей она знала, на них не лаяла. Поэтому, если там кто-то прятался, она бы вопли подняла будь здоров. А здесь она равнодушно все обнюхала и уселась.

– Где вы обнаружили Леонову Марию Владимировну?

– На кровати. Она вроде спала, как полагается в ночной рубашке. Только цвет лица у нее был какой-то не такой. Я попробовала ее разбудить. Она не просыпается. Я испугалась. Побежала к соседям, что напротив. Хорошо, что те уже встали. Они и вызвали скорую.

– Понятно, – следователь несколько шагов прошел в глубокой задумчивости, – а вообще в последние дни никаких странностей не замечали?

– Нет, – женщина неожиданно замялась, – не знаю, важно это или нет, – Петр Степанович кивнул, – месяца полтора – два назад, точно не помню, к ним погостить приехал Валюша, но они жили не здесь, а на даче. Маша лишь появлялась раз в неделю, цветочки полить, что-то постирать.

– Валюша – это их сын?

– Нет, это взрослый дядька, ровесник Коли, мужа Маши, они друзья детства. Но живет он где-то очень далеко. То ли на севере, то ли на юге. Все время путаю. Обычно он приезжал с женой и гостили они здесь, в квартире. А тут один и вдруг на даче. Знаете, в этом приезде вообще было много странностей!

– Поясните, – Следователь вопросительно посмотрел на женщину.

– Они всегда привозили какие-то сувенирчики и раздавали. Мелочь, но приятно. А в этот раз он даже ко мне не зашел. Мне Маша сообщила о его приезде и что они живут на даче. Я уже подумала, что с супругой беда случилась. Но соседка меня успокоила, сказала, что все нормально, она буквально полчаса назад с ней созванивалась.