Наступила тишина. Я уже подумал, что на этом беседа закончилась, и собрался уходить, как вдруг королева моих кошмаров продолжила:

– Я любила и ненавидела двоих одновременно какое-то время.

Как интересно, однако, развивались здесь и сейчас события. Я чувствовал себя вором, конечно, но не мог взять и уйти, не узнав, что еще скрывала от меня Каролина или какой бред сочинила для Надии, чтобы выкрутиться и не спалиться. Пока королева держалась очень даже достойно.

– И до сих пор любишь и ненавидишь их одновременно?

– Нет, теперь это все в прошлом, – в голосе Кары почувствовался холод, словно открылось окно и в зал ворвался зимний ветер. – Мои чувства давно в могиле.

Снова последовала тишина, которую нарушал лишь звон посуды.

– А когда и почему тебя обратили в вампира? – задала следующий вопрос Надия.

Ответила Каролина лишь спустя некоторое время:

– Когда мне было двадцать, я подхватила какой-то непонятный вирус. К сожалению, маму не успели спасти, а вот меня – да. Именно когда я и стала бессмертной, то узнала об отце и о брате. Смириться с правдой и всем безумием бессмертной жизни я тогда не смогла, поэтому и выбрала погрузиться в сон на несколько веков. Да, я оказалась слабой дурой, как видишь.

Ухмылка слетела с моих губ, когда королева закончила говорить. Дальше бессмертные начали обсуждать двадцать первый век. Надия принялась рассказывать, как здесь все устроено. Поняв, что больше ничего интересного и важного не послушаю, я решил вмешаться в их разговор, взял трость и направился к дверям.

Стоило мне только войти в зал, как разговоры за столом прекратились, а Надия подскочила, чтобы поставить еще один стул, в то время как Каролина перестала жевать. Ее взгляд буквально кричал о том, что она не хотела меня здесь видеть, и это забавляло. Сев за стол напротив королевы и рядом с дочерью, я потянулся за печеньем, что лежало в вазе, стоявшей посреди стола рядом с бутылкой вина.

– Ты закончил свои дела? – поинтересовалась Надия, разряжая обстановку в зале, которая внезапно стала напряженной.

Лениво жуя печенье, молча кивнул, не сводя взгляда с Каролины, что в этот момент взяла бокал и сделала пару глотков вина.

«Раз закончили все свои дела, можете теперь и уничтожить лабиринт».

Раздавшийся в голове голос Каролины заставил меня мысленно коварно улыбнуться. Я обратился к дочери:

– У тебя завтра днем есть какие-то планы?

– Да, мы с Ангелиной хотим проведать Анжи и заодно потом прогуляться по городу.

Я мысленно прикинул, сколько времени займет дорога до больницы, и перевел взгляд обратно на Каролину, построив план действий, в котором мне нужна была она и ее ответы на кое-какие вопросы.

– Отлично. Я и Кара тоже поедем в больницу, – я озвучил решение, после чего королева поперхнулась и тут же взяла бокал вина.

– Мне кажется, я буду там лишней, – проговорила она, закончив пить и вернув бокал на стол.

– Раз ты теперь здесь, сестрица, мы все одна семья. Значит, держаться надо вместе.

Кажется, после моих слов «сестрица» и «семья» королеву затошнило, но, чтобы скрыть это, она запихнула в себя кусочек шоколадки.

Пока Каролина пожирала меня недовольным взглядом, я переключился на дочь, взяв еще печенье.

– Что случилось, когда вас с девочками схватили гориллы Белинского? Вам угрожали?

Я сейчас хотел сверить свои факты, чтобы убедиться, что правильно сложил пазл всего происходящего. Надия не спешила давать ответ, а я не собирался ее торопить. Вскоре я заметил, что затянувшаяся, словно проволока, тишина начала как будто душить ее. До меня дошло, что все куда серьезнее и опаснее, чем я до этого представлял. Осторожно сжав ее ладонь, попытался поддержать свою дочь, вселить в нее уверенность и убедить, что она может мне доверять.