Увидев, как одна из роз в лабиринте стала полностью белой, я тряхнула головой и прогнала эту картину.

– Прощения будешь просить не у меня, а у Анжи, – ответила я и выдернула руку.

В сердце кольнуло, и в виски ударила невыносимая боль, из-за которой я зажмурилась, после чего увидела, как по стенам лабиринта проползла вторая трещина, а бутон одной из алых роз покрылся белыми пятнами. Черт возьми, как же это больно – рушить лабиринт в одиночку! Если пару минут назад в зале я не могла понять, что происходило с душой Ала и лабиринтом, то сейчас до меня наконец-то дошло. Охотник начал бороться со своими демонами и осознал вину. Его душа стала менять цвет. Ал словно сам себя принялся вытаскивать из болота тьмы, когда понял, что натворил. Так, Каролина, спокойно. Дыши.

Поймав обеспокоенный взгляд охотника, я грустно улыбнулась. Мысль, что я теперь буду чувствовать адскую боль каждый раз, когда кто-то из бессмертных начнет избавлять себя от тьмы, немного пугала меня. Однако в то же время я понимала, что лабиринт был когда-то создан мною, а значит, он та часть меня, которую, к сожалению, придется уничтожить, чтобы дать свет будущему.

– С тобой все хорошо? Выглядишь ты не очень.

Я выдавила усмешку, видя, с какой осторожностью Ал интересовался о моем состоянии. Интересно, он с такой же заботой и обеспокоенностью смотрел на Анжи в больнице? Твою мать, что за мысли меня сейчас атаковали! Выбросив их, я напомнила себе, что сейчас моя задача состояла в том, чтобы как можно скорее разорвать у всех бессмертных связь с лабиринтом и направить их на путь борьбы со своей тьмой.

– Со мной все отлично, – заговорила я, когда придумала, что ответить. – Просто вспомнила кое-что не очень приятное.

По взгляду охотника выяснила, что он мог подумать не о том, поэтому поспешила заверить:

– Нет, это не та наша с тобой неудачно проведенная ночь.

В следующее мгновение последовала горькая усмешка Ала. На этом наше общение закончилось. Мы больше не знали, что друг другу сказать. Я видела в глазах охотника нависающую тень боли и сожаления, в то время как шипы в моем сердце все так же продолжали колоть каждый раз, когда наши взгляды пересекались. После того как Ал провел меня снова по бесконечным коридорам замка, прежде чем возвращаться в спальню, я остановилась в нескольких шагах от ее двери и, переборов себя, заглянула в изумрудные глаза охотника.

– Я хочу увидеть Анжи. Прямо сейчас. – Слова вырвались раньше, чем я успела вспомнить о сестре. – Я должна попросить у нее прощения, пока не поздно.

Время жизни сестры было на исходе. Я начала чувствовать, как теряла ее одной из первых, и видеть, как в лабиринте ее алые розы постепенно сохли.

Я устало сел на трон, после того как члены Совета собрались в зале. Пришли, правда, не все, и впервые на собрании отсутствовали именно те бессмертные, которых я больше всего хотел бы видеть в данный момент. Я бросил взгляд на Ала, тот лишь пожал плечами, показывая всем своим видом, что, мол, ничего не знаю, но сообщения от меня получили все. Сжав сильнее трость, я задал вопрос Виктории, бессмертной, что занимала одну из высоких должностей в Совете, а именно – следила за порядком соблюдения правил и законов в мире вампиров:

– Где Владимир Анатольевич?

Наградив меня холодным, равнодушным взглядом, Виктория бросила короткое:

– Не знаю, ваше величество. Я не отслеживаю каждый его шаг.

Мы с Алом переглянулись. Похоже, он тоже заметил сейчас здесь что-то странное. У меня возникло неприятное ощущение, будто бессмертная знала причину отсутствия отца Каролины, но ей кто-то запретил о ней докладывать. Я ненавидел, когда от меня пытались что-то скрыть. Оглядев снова всех присутствующих в зале, не мог не усмехнуться, представляя картину, где вокруг хозяина собрались его верные псы, но один из них почему-то решил предать того, кто его приютил и выкормил.