– Держись за поводья! – крикнул Кирилл, и существо подо мной заскакало быстрее.

Небо с белыми облачками и зелёная трава заскакали тоже, запрыгали, всколыхнулись, того и гляди планируя поменяться друг с другом местами. Я же себе шею сверну! Держись, Мила!

Тыбдык-тыбдык. Хорошо, что я не завтракала! Но и витамины, кажется, взболтались неподобающе. А я всё равно улыбалась, пусть и со слегка вытаращенными глазами.

– Очень здорово! Ты молодец! – крикнул Кирилл откуда-то сбоку. – Смотри, дрон! Нас снимают.

Чёрт! Это же тот, из замка, хренов Чупа-Чупс с крыльями! Вот уж перед кем я точно не спасую! Я подавила в себе страх и душераздирающий вопль, сжала что было мочи поводья и бока коня. Тот припустил ещё быстрее в степь. О нет, это же как педаль газа нажать! Форсаж... конский!

Ветер забил мне в лицо, снёс кепку и развеял волосы. Мы неслись. И вдруг я поняла, что не падаю. И поняла, как это – сидеть правильно – мышцы сами собой расслабились, я почувствовала живой ритм. Драйв. Почти секс! О, Боже! И сердце забилось уже не из-за страха. Хорошо, что конь умнее меня!

У меня получается! Я держусь! Я скачу! Вот это гонка! Передо мной разлеталось небо и море взволнованных трав, запахов, цветов! Ветер попадал в грудь и, будто просачиваясь, взвивался за моими плечами и уносился дальше.

Свобода, такой и должна быть свобода! – поняла я. – Я свободна-а-а-а! От всех!

– Ура-а-а! – вырвалось у меня.

– Нравится? – догнал меня Кирилл на Жизели.

– Очень! – выкрикнула я и рассмеялась, словно пьяная. – Только как тормозить я не помню! Мы все умрём! Свободные!

8. Глава 8

Милена

Кирилл, по-прежнему спокойный, как танк, перекрикивая ветер, напомнил мне, что делать, потом сам подхватил повод и завернул моего коня ближе к рыжей Жизели. Я даже не поняла, каким образом. Музыка ветра в ушах замедлилась и скоро совсем стихла.

– Не испугалась? – улыбнулся Кирилл.

Я замотала головой, чувствуя эйфорию и отбитые ягодицы.

– Спасибо! А ты где так научился ездить верхом?

– В Монголии, перед тем как отправиться на Тибет.

Когда мы пошли шагом рядом друг с другом, я перевела дух и сказала:

– Мне нужен конь.

– Зачем? – снова с какой-то хитрецой в расплескавшейся синеве глаз спросил Кирилл.

А я поняла, что именно в ней и есть его привлекательность, казалось, что он говорит не то, что думает, но то, что думает – куда лучше, чем то, говорит.

– Потому что я знаю, что теперь делать! – Я посмотрела сосредоточенно на наездника рядом: – А на коня нужна лицензия, права для вождения, содержания?

Кирилл рассмеялся.

– Кажется, нет. Но куда ты денешь коня?

– В огород. Там, кажется, и сарайчик есть. Я его ещё не исследовала. Только вчера приехала.

– Ты хочешь сказать, что приехала сюда насовсем? – впервые поразился Кирилл. – Я думал, ты, как и я, здесь случайный гость.

– О нет! – воскликнула я, неспособная говорить тихо после пережитых эмоций, как гиперактивный ребёнок после дня рождения с аниматорами в улётном месте. – Я к вам пришла навеки поселиться1! Потешить плоть красным солнышком да крапивушкой инда на собственном челе испытать, отчего в деревне так Онегину было тошно и кому на Руси жить хорошо.

– Вот как! Ты смелая девушка!

– Со здравой долей безбашенности, – сказала я и, по-прежнему вся в адреналине и чувствах, потянулась вперёд и погладила шею Бумеру. – Красотыч, тебя неправильно назвали Бумером. Чёрный Бумер – это фи, Бэ-Эм-Вэшка четырёхколёсная, ты круче!

Меня распирало от эмоций, как воздушный шарик от гелия.

– Аккуратнее, – заметил Кирилл. – Вы с ним не очень-то знакомы, он может запросто склонить голову вперёд, и ты полетишь кувырком по всем правилам аэродинамики.