— А ты с нами не пойдёшь? — голос Вайи был окрепшим, пришла в себя, стало быть.

Стево не раз был готов всё прекратить, но что-то его останавливало. Не ритуал, конечно, а упрёки Вайи, когда он нарушит данное ей слово. Не мешать спасению Петру.

Тогда, это и провидцем не будь, Вайя отдалится навсегда. Неважно, как скоро произойдёт, но случится, Стево знал подругу.

Тихая, но идёт до конца. От задуманного не отступится.

— Не пойду, устала. Вам теперь дорога без меня, прощевайте, — Флоря поклонилась им обоим почти в пояс и ушла, не оглядываясь, держась за поясницу.

— Главное, пройти дорогой до дома, чтобы никто не заругался при нас, в спор не вступать, — Вайя сжала губы и всё дорогу больше не произнесла ни слова. Руки Стево не подавала, шла на шаг впереди, будто и вовсе его не замечая. Стево никогда не видел подругу такой отчуждённой, и это ему не нравилось, но ради дела потерпит.

Дорога казалась бесконечной, будто Дьявол кружит их по лесу, не давай выйти к городу, но вскоре показались ворота, пропустили без спросу, по знаку Вайи. И до дома деда Янко дошли мигом.

Старик сидел в углу, рядом с Вэли, не смыкавшем глаз, а Нелу и вовсе спал у ног старика на коврике, подложив руки под щёку и прижав ноги к животу.

— Всё сделано, — Вайя достала корень, уменьшившийся в разы, и протянула деду. Тот покряхтел, осмотрел его со всех сторон под лампой, да и поковылял к кровати Петру, уже затихшему и готовящемуся отойти. Тут Стево понял сразу: глаза нездешние, нос востёр, уводят отрока по дороге из красного кирпича.

— А вот тебе, парень, и провожатый до дома. Ступай за ним смело, он путь укажет, — старик сказал так громко, что Нелу заворочался во сне.

А Петру протяжно вздохнул, зашевелился, сжал корень мандрагоры, что тот даже присвистнул, дёрнулся, и оба они затихли. Сдружились, сладили, стало быть.

За окном протяжно завыл ветер.

— Баубай уходит, — заметил Вэли, выглянув в окно. — Кончено.

9. Глава 9

Вайолка

Утром всё произошедшее стало казаться Вайе сном. Дурным, тяжёлым и мутным, какие нечистая сила наводит на мирян, чтобы смутить их дух.

Оглянувшись и придя в себя, Вайя вспомнила, где находится, и что предшествовало этому славному летнему утру. Лежала она на топчане в углу, а слепой отрок сидел на полу рядом с её местом сна. Спина круглая, плечи узкие, макушка со слипшимися от пота светлыми волосами, такими густыми, что и головы сквозь них не видать.

Ей хотелось протянуть руку и дотронуться до плеча, чтобы он оборотился, нехорошо как-то наблюдать за человеком со спины, но тут застонал на кровати Петру, и Вайолка обо всём позабыла. И о слепце, и о том, почему в комнате нет ни деда, ни Стево с Вэли.

— Жив! — слёзы брызнули сами собой.

Петру был бледен, худ, губы его покрылись корками, трескавшимися и снова засыхающими вместе с запекающейся кровью. А нос и вовсе казался не для этого лица выросшим, но всё это глупости, откормит, отпоит, отогреет, и Петру вновь станет править её кибиткой. И радоваться тому, что у него есть настоящая семья.

Человеку важно принадлежать какой-то группе, как волку стае. А то, что по крови он тебе не родня, так нечего, главное — родство душ.

— Не тревожь! — дед Янко на этот раз вошёл через обычную дверь. Нелу сразу встрепенулся на его голос, подлетел и встал рядом, склонив голову. — Он нескоро придёт в себя, день-два проспит, там уже и подумаем.

— О чём?

— О тебе, красавица, — усмехнулся старик и сверкнул глазами из-под чёрных косматых бровей. Картинный такой старик, какими их в сказках описывают, а глаза совсем молодые и яркие. — Твоя сила проснулась, да этого мало.