Лена посмотрела на Давида. Он красноречиво молчал. Она поставила коробку на лавку у поезда, достала ленты, которые лежали сверху, и скотч. Ей хотелось поскорее покончить с этим украшательством.

– Нет! – сказала Мадина самодовольно. – Только не эти. Лена, у тебя совсем нет вкуса. Розовые ленты на черном джипе будут смотреться стремно. Ты как думаешь, Давид?

– Розовый цвет действительно не очень, – пожал плечами он.

– Ну, ничего, – пожала плечами тетя Изета. – Вкус – это дело врожденное, зато ты у нас умница.

После этих завуалированных колкостей хорошего настроения как небывало.

– Может, вы поможете мне немного не только советами, вместе мы быстрее все сделаем.

Желающих помочь не нашлось. Мадина деловито расхаживала вокруг и давала свои бесценные указания. Дядя Мурат сердито пыхтел и поторапливал Лену. Тетя Изета старалась скрыть довольную улыбку. Давид с равнодушным видом просматривал ленту новостей в телефоне.

–Тут поправь, ага. Здесь красивее будут смотреться розовые цветы, а не белые. Нужно переделать.

–Ты же сама была против розового! Я ничего переделывать не буду.

Лена схватила коробку и ушла в дом, надеясь, что они ее не забудут и не уедут без нее.

Дядя Мурат, увидев, что все приготовления подошли к концу сел в машину. Тетя Изета все также громко восхищалась умом своей дочери. «Как будто она великое открытие сделала, придумала наряжать машину и палец о палец не ударила» – подумала Лена и подошла к наряженной машине.

–Видишь, Давид, как все замечательно получилось, – ворковала Мадина, – Давай селфи на память. Лен, отойди, машины не видно.

Давид пожал плечами и приобнял Мадину за талию. Лене показалось, что слишком по-хозяйски и изучающе его рука прошлась по невесомой ткани платья. Впервые в жизни она ощутила прилив отравляющей ревности. Те немногие остатки праздничного настроения, которые еще теплились в душе, сгорели без следа.

Во дворе дома показалась разряженная машина брата. Опустилось боковое окно.

–Мы сейчас опоздаем в загс! – окрик Заура заставил всех поторопиться.

Молодожёны, в сопровождении эскорта, катались по городу, делали памятные фотографии и ошалело улыбались от счастья. Сопровождающие их друзья тоже заражали весельем всю округу. Только Лена приклеила на губы фальшивую улыбку. Актриса из нее вышла никакая и на вопросы типа: "Лен, у тебя все в порядке?" или: "Лен, ты себя плохо чувствуешь?" – прилетали к ней почти от всех, кто хоть как-нибудь обращал на нее внимание.  Она не могла с собой справиться. Мадина довольно аккуратно заигрывала с Давидом, как бы на правах будущей родственницы. Он улыбался. Смотрел на нее так, как на родственников не смотрят.

Через час они, наконец, доехали до ресторана. Родители и гости встречали молодых, осыпая их конфетами и монетами. Малышня копошилась у ног в поисках звонких монеток. Гремела музыка. Все рассаживались по столам.

–Пойдемте, я вас со своими родителями познакомлю, – сказал Давид.

– А мы уже познакомились, – с кокетством хозяйки праздника проворковала тётя Изета.

– Ну, тогда, мам, пап, представлю вам тех, кого вы еще не знаете. Это моя девушка…

Мадина шустро, будто поджидала момент, пролезла вперёд.

–Я так рада, что вы пришли, Майя Сергеевна! – бесцеремонно расцеловала она маму Давида. – Эдуард Анатольевич, ваш сын нам о вас так много рассказывал!

–Не думал, что мой сын такой болтливый, – пошутил Эдуард Анатольевич.

– У вас прелестная дочь, – улыбнулась Майя Сергеевна. – Как зовут нашу, красавицу?

Мадина в ответ лишь смущённо поступила глаза. Сама невинность.

–Ее зовут Мадина, а это Лена, ее сестра, – Давид вывел вперёд растерянную Лену.