– Ты знаешь, что тебя нет в общей базе данных?

Арестант в очередной раз пожал плечами. После чего он схватился за левую сторону лица, которую вдруг резко поразила жгучая боль.

– Может пропустили. Кто их разберет, эти ваши базы данных? – сказал он, потирая левую щеку.

– В общей базе есть абсолютно все, – сухо проговорил мужчина, не отводя своего сверлящего взгляда.

На лице молодого человека появилась улыбка. Немного злорадная, но, в целом, скорее ехидная.

– Неувязочка, – проговорил он.

– Кто ты такой?

– Меня всегда забавлял этот вопрос.

– Да? – в его интонации впервые прозвучал не двусмысленный и не завуалированный вопросительный знак, – что в нем забавного?

– На него ведь бесчисленное число ответов. Начиная от биологического вида и кончая политической позицией, мировоззрением и прочей ерундой. Не расстраивайте меня. Оставайтесь профессионалом, как с самого начала. Как в кино, вы видели все эти сериалы про полицию и детективов? Формулируйте свои вопросы.

Даже на откровенный вызов мужчина ровным счетом никак не отреагировал. Он просто продолжил вглядываться в сидевшего напротив молодого человека. Наконец, ни то получив необходимые ответы, ни то не дождавшись оных, он взглянул на часы и приподнял брови.

– Ты не поверишь, но мне есть чем заняться. Поэтому именно такой вопрос.

– Что, много дел? – с наигранным сочувствием спросил молодой человек.

– Ты даже представить себе не можешь, как много.

– Ну так расстегните эту штуку и верните мне мои вещи. И вы сможете заняться этими, без сомнения, важными делами. Давайте, – он поднял руку перед собой ровно настолько, насколько позволяла длина сковывавшей его запястье цепи.

– Без проблем. Ты называешь нам свое имя, мы находим тебя в общей базе, заполняем имеющиеся пробелы, после чего….

– Да нет меня в этой вашей базе, – перебил его молодой человек, с силой отдернув руку так, что привинченный к полу стол содрогнулся.

Мужчина в бардовой рубашке немного приблизился и с новой силой уставился на собеседника.

– Все есть в общей базе. Поэтому она называется общей. Ты говори, а мы все сделаем.

Молодой человек раздраженно хмыкнул и покачал головой.

– Меня зовут Бруно.

– Так, уже хорошо, – ответил мужчина, делая записи в блокноте, – а фамилия?

– Нет у меня фамилии.

Каменные брови снова приподнялись, и теперь уже взгляд был немного иной. Он не был сверлящим. На смену этому пришло удивление.

– Как прикажешь тебя понимать?

– Буквально. У меня нет фамилии. Фамилия ведь от родителей. Ну так их у меня нет.

– Ну значит, если родителей нет, то фамилию дали в приюте.

– Не был я ни в каком приюте. Слушайте…

– Нет, это ты слушай, – он буквально прошипел эти слова, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул, – ты знаешь, что за нападение на служителя закона наказание очень суровое? Чтобы не мучить тебя подробностями, скажу просто. Если офицер, которому ты воткнул вот это, – он положил ладонь на пакет с палочкой, – под ключицу, не выживет, то тебе грозит смертная казнь. Так что, если хочешь жить, говори свою фамилию, и побыстрее, пока мне не надоела эта беседа. Скажи номер приюта, где рос, я сам узнаю.

На лице Бруно снова появилась улыбка. Он резко наклонил голову на бок, так, что в шее раздался хруст.

– Говорю же, не был я в приюте. Меня воспитали цыгане. Потом я научился жонглировать факелами, и мы ездили с бродячим шапито по городам и давали представления. Я, между прочим, знаменитость. Ну, в узких кругах. Вы, кстати, цирк любите?

– Ладно, – очевидно, отчаявшись, мужчина резко встал из-за стола и направился к двери.

– Постойте-постойте, я пошутил. Я все расскажу. Правда, обещаю. Не сердитесь. Сядьте и записывайте.